Иногда любовь приносит кучу неприятностей.
В смысле, она всегда их приносит. Ты впускаешь чужого человека в свою жизнь, открываешься ему и подставляешь беззащитное горло. А он или она, делает все по -своему, а короче говоря - портит. Но взамен, приносит с собой такое сладкое и нужное чувство. И сердце так часто-часто начинает биться. И ты ищешь этого человека в толпе глазами. Ты всегда его ждешь, ждешь даже если знаешь, когда он вернется. Да, любовь приносит кучу неприятностей. Но это вполне приемлемая цена за то, чтобы просыпаться каждое утро, и понимать " да, вот оно. Вот человек, с которым я хочу шагнуть в вечность".
К сожалению, Изабель в этом плане не очень везло.
Во-первых, у нее были огромные проблемы с доверием. У нее был Алек, у нее был Джейс, у нее был Макс - но все они были семьей, единым с нею организмом. И пусть у них случались размолвки, Иззи им доверяла. А вот с другими мужчинами было сложнее. Приходилось контролировать себя и свои чувства, сдерживаться и душить свой страх, маскировать его весельем. На деле же, она просто боялась, что ее предадут. Получить нож в спину ей не хотелось. Наверное поэтому, Иззи и оставалась в полном одиночестве. Не то, чтобы она жаловалась. В конце -концов, у нее еще вся жизнь впереди. Наверное. Но позволить страдать родному брату она не могла.
Причиной этому, наверняка, были произошедшие события.
Ведь если бы все было хорошо, не было бы драки, и Алек бы не был на грани между жизнью и смертью, то Иззи бы не решилась. Но все эти страшные вещи произошли, поэтому нужно было что-то делать. И желательно, прямо сейчас.
Изабель заправила прядь волос за ухо, когда ощутила чей-то пристальный взгляд. Спокойно. Ее имя уже было оправдано, и в Институте она находиться на полных правах. Поправив микрофон, Иззи провела пальцем по монитору, записывая данные. Чужой взгляд перестал жечь затылок, но через несколько минут ощущение вернулось вновь. Она резко подняла голову, чтобы поймать обидчика, но рядом никого не было. Кроме Лидии и Элен. Но Элен стояла к ней спиной, о чем-то бурно разговаривая по телефону. А Бранвелл уткнулась в свои документы. И все было бы ничего, если бы не пряди ее светлых волос, которые раскачивались, словно на ветру. Но ветра здесь не было. Иззи удивленно вскинула бровь. Они хорошо поработали вместе, когда на Институт напали. Изабель забыла обо всех, когда увидела лежащего на полу Алека и Магнуса, колдующего над ним. Ей приходилось не легко, но она никого не подпускала к брату и магу. Не могла позволить им умереть. Лидия помогла ей, тоже кинувшись на подмогу. Это был тяжелый бой.
Но это не повод пялится на нее так бесстыдно.
Иззи вернулась к работе, просматривая карту города. Конечно, после суда и всего прочего, ее отношения с Лидией должны были наладиться. Но они не наладились. Изабель не хотела этого. Она хотела... если бы она знала, чего хотела. Потому что Бранвелл, до этого вызывающая в ней ненависть, сейчас... была интересной. Но Иззи не собиралась сдаваться. Сейчас ей нужно было решить проблему с Алеком.
День свадьбы подошел как-то незаметно.
И вот, в ночь перед этим торжеством, Иззи стояла в своей спальне, обложенная кучей своих платьев и изнывала от вопроса : что одеть? Нет, серьезно. Ей нужно было отвлечься. Потому что вокруг нее страдали все : Алек, Магнус, Клэри, Джейс, Ходж. Все. Правда все. И ей хотелось немного отвлечься от проблем разбитых сердец. И уделить внимание себе. Да. Но куда там. Может в следующей жизни?
Иззи выбрала два платья - максимально закрытых, и пошла к Алеку.
Да, идея не фонтан. Но смотреть на кислую мордашку Клэри было еще хуже. К тому же, им нужно было поговорить.
- Эй, большой брат, - начала с порога Иззи, и ей было не важно, занят чем-то Алек или нет. Тем более, что тот был не занят, а просто качался от скуки. Ее брат - позер, - какое платье лучше : это или это?
Оба платья были с открытыми спинами и декольте, но одно было срезано углом, открывая красивый обзор на ноги, а второе - большой разрез прямо до талии, т.е. можно посветить подвязками.
Иззи поиграла бровями, мол, давай, скажи в каком я буду сексуальнее и красивее, чем твоя невеста на скучном празднике жизни. Но брат, кажется, не отреагировал. Он выразил свое мнение, точнее, собирался - Изабель видела, как дрогнули его губы в улыбке. Не каждый раз им выпадает возможность поболтать о таких вещах. О простых, а не об убийствах.
- Не женись, - перебила Алека Иззи, и прикусила губу. Она опустила вешалки с платьями, и потащилась к кровати, залезая на нее с ногами, - не женись. Ты будешь всю жизнь несчастен. Я понимаю, это для нашей семьи, но бесполезно спасать утопающий корабль. Ты не должен расплачиваться за ошибки родителей.
Она тяжело вздохнула, уставившись на свои руки. На запястье все еще виднелся след от исцеляющей руны. Да, плечо еще слегка побаливало.
- Мне так жаль, что тебе недостаточно моей любви. Но так и должно быть. Мне ведь твоей тоже недостаточно.
Она подняла голову и грустно улыбнулась, наклонив голову в сторону. Алек смотрел на нее, не перебивая. Возможно, ее слова действительно достигли его сердца. Они всегда достигали. были такие же меткие, как и стрелы лучника.
- Ты же не любишь Лидию. И она тебя тоже. Ты будешь просыпаться и засыпать с ней каждый день. Ты просто возненавидишь ее и ваших детей. Алек, не женись, иначе мне придется придушить Лидию, чтобы она тебя не мучила.

Уже одно то, что брат обсуждал с ней свое решение, давало почву для уверенности в его сомнениях. Все доводы были подчеркнуто - логичны, правильны и естественны, как и сам Алек. Иззи принялась рассматривать его - как мышцы двигаются под кожей, скрытой тонкой тканью рубашки. Как он сжимает руку в кулак. На разворот его сильных плеч и тяжелый взгляд. С каждым годом, с новым оборотом солнца, ее брат становился все притягательнее. Иззи видела, как ему оборачиваются в след, как ловят его взгляд. О да, он был прекрасен. Она вздрогнула, когда он прошелся к окну, тот час заполняя собой всю комнату - ненавязчиво, будто бы не специально. И когда, спрашивается, они успели так измениться? Алек, тем временем, совершенно равнодушный к умозаключениям Иззи, пропагандировал свою теорию о мире во всем мире. Его нельзя было назвать алчным, он не был жаден до власти и даже честно старался на благо семьи. Она искоса глянула на него - невозмутимого и сильного, такого теплого, надежного. Мужчину, уверенного в своих взглядах и решениях. Неудивительно, что Лидия так легко согласилась на его предложение. Кто бы отказался разделить с ним постель? Никто. Тем более, что это не на час, а на ближайшую вечность.
Изабель прервала свои лирические размышления, дабы возмущенно уставиться на брата и кинуть в него подушками, подвернувшимися под руку
- Не сметь, - копируя гнусавый тон Роберта, начала она, - упрекать меня в моей неразборчивости!
Но правда была в том, что все о чем вел Алек речи, было истиной.
Увы, но только на словах.
Иззи сбросила туфли и платья на пол, растянулась на чужой кровати и уставилась в потолок.
Алек затих, видимо, дожидаясь от нее доводов, и Изабель думала, чтобы такое ему сказать. Чтобы он поверил.
Аргументы вроде : " это же любовь!", кажется, совершенно не устраивали непробиваемого брата. Он хватался за призрачные идеалы семьи, скорее по привычке. Всегда нужно держаться какой-то веры. Такой верой для Алека Лайтвуда была нерушимость собственного рода. Рода, которого не было. Опозоренного и презираемого. По мнению Иззи, если бы им кто поинтересовался, то спасать было нечего. Да, Институт был разрушен. Да, порядок явно осыпался крошками к ногам. Но это не значит, что один союз что-то решит. Изабель закрыла глаза - перед глазами у нее тот час всплыла белоснежная кожа на шее Лидии. Молочная, не покрытая рунами с левой стороны. Она смогла разглядеть Бранвелл в полной красе, ведь Мариза заставила ее примерять свадебное платье вчера. Изабель глубоко и тяжело вздохнула, вбивая в легкие новую порцию воздуха. Отогнать воспоминания и не думать.
Она посмотрела на Алека вновь. Тот уже повернулся к ней всем телом и ждал ответа. Хитрец. Он хотел, чтобы его переубедили. Сомневался, ходил вокруг да около, кружил всем голову и даже сам, скорее всего, об этом не подозревал. Если Джейс был волком - быстрым и юрким, то Алек больше напоминал кого-то жутко опасного, с ленивой грацией. Вроде медведя.
Изабель засмеялась, громко и беззаботно, видимо, вызывая этим недоумение у брата.
Пусть.
Через минуту шутка про животных уже не была такой смешной. и Иззи перевернулась на живот. Ее волосы упали закрывая обзор. Спине стало холодно - видимо, ее майка забралась и открывала голую полоску кожи. Она полежала так несколько секунд, наслаждаясь тишиной. С Алеком опасно было играть вслепую. Если не продумать все, то он вычислит тебя в два счета. Но у нее не было времени на изобретения стратегий. Свадьба завтра.
- Ты зовешь его во сне, - пробубнила в подушку Иззи, и судя по тону, что Алек ничего не ответил, а лица она его видеть не могла, не услышал ее вовсе. Изабель перевернулась вновь на спину - волосы ее веером расстелились по постели, а одежда перекрутилась, - ты зовешь его во сне. Магнуса. Я же спала с тобой последнее время, - отрешенно, смотря только в потолок, произнесла Изабель.
Она нахмурилась, силясь понять, достаточно ли драматичности выдержала в образе и поднялась, пытаясь понять, слышал ее Алек или нет. Наклонила голову в сторону и сощурилась.

Изабель наслаждалась.
Одно удовольствием было наблюдать за таким Алеком. Растерянным, смущенным. Начинающим заикаться, не знающим куда деть руки. Она любила и такого Алека - потерянного, похожего на хорошего мальчика, отчаянного и попавшего в беду. Иззи в такие моменты испытывала что-то вроде садистского наслаждения, что могла вогнать сильного и старшего брата в краску. Сделать его уязвимым. Правда, сделать это удавалось не часто, и было совершенно отвратительно так поступать с родной кровью. Но... Но.
Поэтому Изабель ловила такие моменты.
Глаза его, чистые, словно арктический океан, затянулись тот час поволокой. Наверняка, Алек вспоминал что-то такое, что-то, от чего и испытывал этот стыд.
Изабель возбужденно двинулась вперед, как гончая, напавшая на след.
Неужели есть какие-то особенно грязные подробности, в которые ее не посвятили? О нет-нет, никаких секретов от надоедливой сестрички.
- Нет, мне не показалось! И скажу даже больше, ты стонал! - Иззи безжалостно ткнула в Алека пальцем, понимая, что добивает его этим в конец. Правильный, хорошенький Алек не мог себе позволить такого. Нет -нет, никаких порочащих связей, тем более с представителями нижнего мира. Тем более, на кануне своей свадьбы.
Иззи только открыла рот, чтобы начать отчитывать, что "это как раз и значит", как брат надумал сбежать. И этого она не могла позволить. Изабель вскочила на ноги и босиком пролетела к двери, тут же защелкивая замок. От нее еще никто так позорно не сбегал. Она была хоть и слабее Алека, но и тоньше тоже была. И конечно, Алек легко мог ее схватить, но вряд ли ожидал такого подвоха.
Так вот, она заперла двери, вынула ключ и повернулась к Алеку лицом, а к двери спиной.
Алек смотрел на нее.
Иззи демонстративно засунула ключ себе за шиворот, удобно устраивая его в одной из чашек бюстгальтера
- Ты от меня не сбежишь, Алек! - она зло уставилась на брата, а затем улыбнулась и вернулась к  постели. Потому что босыми ногами по полу стоять было холодно и неуютно.
Она залезла на кровать с ногами, снова уволилась в вальяжной позе, будто бы имела права на все в этой комнате, в частотности и на Алека целиком. Хотя, наверное, так и было. Иззи пододвинулась, показывая, что хочет, чтобы брат лег рядом. Они так часто делали в детстве - ложились рядом и разговаривали обо всем. В том время было намного проще, но она не жалела. Столько случилось : и хорошего, и плохого. Но все это было с ними, они были частью этой истории. Они жили и дышали, и будут это делать и по сей день. И еще сто лет. Наверное. Хотя это вряд ли.
- Знаешь, я часто замечаю, как на тебя смотрят девушки, - выдохнула в горечью и ревность Изабель, - ты ведь красавчик. Ты очень красивый , Алек. И сильный, и добрый. Ты просто идеальный. Я не могу представить девушку, которая бы отказалась запрыгнуть в твою постель. Мне казалось, что даже Клэри...  - тут Изабель благоразумно замолчала, оставляя свои умозаключения при себе и улыбнулась. Скорее всего, она ошибалась. Оказалось, что она может быть той еще ревнивицей, если это касается ее брата. Изабель так привыкла, что она - единственная женщина в жизни Алека, что появление Лидии ее просто взбесило. Как, впрочем, и Магнус, который сразу положил глаз на ее брата. Но Магнус делал Алека счастливым. Это было видно. Ее братец даже плечи расправлял, когда маг появлялся в комнате. И вправду, когда любишь - обретаешь крылья. И Иззи тоже была влюблена в такого Алека - смущенного, с глазами полными надежды. В смысле, она его любого обожала. Но сейчас он был особенно очарователен.
- А с ним все по - другому. Ты рядом с ним другой. Ты будто бы дышишь иначе.
Иззи перевернулась на бок, волосы ее рухнули вдоль покрывала , кончиками касаясь пола.
Ей было страшно за Алека.
И ей так хотелось, чтобы он был счастлив.
- И ты следишь за каждым его шагом, каждым движением, - речь ее стала вялой, но глубокой. Голос наполнился томительными, соблазнительными нотками. Иззи вспоминала, - и думаешь, почему сейчас? Почему не раньше? - как бусины рухнули Лидии на голую грудь, и она засмеялась и задрожала от холода, - и взгляд невозможно отвести. И ты думаешь : есть ли что-то прекраснее на этом свете?
Изабель моргнула и поняла, что говорит уже не с Алеком, а сама с собой. Мысль была для нее не новая, но все еще странная и постыдная.
Она медленно села на постели, облизнула губы и повернулась к Алеку
- Ты же хочешь его насовсем, да?

I only love it when you touch me, not feel me
When I'm fucked up, that's the real me
When I'm fucked up, that's the real me, yeah

Когда Алек повысил на нее голос, у нее в глаза промелькнула привычная загнанность и разочарованность в самой себе. Знакомая эмоция - всегда плескавшаяся на дне ее глаз, когда Мариз обращала на нее свой взор. Но природа у этой эмоции была другая. Это, разумеется, большой секрет, но Иззи в некотором смысле боялась мужчин. Вбитые матерью стереотипы, ее заплаканное и измученное лицо, мелькавшее в воспоминаниях, все еще тревожило ее душу. И поэтому, на секунду, на какую-то ее крошечную долю, Изабель испытала желание спрятаться от Алека. Но ей легко удалось взять себя в руки - внешне ее волнения никак не проявились. Она принялась успокаивать сама себя, на минуту прикрыв глаза. Сосчитала до десяти, пока брат набирал в легкие новый потом воздуха для очередной речи.
Она отвернулась от него, не собираясь смотреть в глаза.
Ее плечи поникли, потому что все, о чем говорил Алек - это семья. Вот только где она, эта семья? Изабель разрывалась между желанием ударить, поцеловать и обнять Алека, привычно утешить, проникнуть к нему под кожу со своей любовью и пригреться между ребер, пока он не успокоится. И привычным для нее, как для младшей сестры, беспричинным желанием извиняться без умолку. Но какая-то ее часть, особенно зловредная и требующая разбить все стеклянные мечты брата, орала о том, что все - это пустые разговоры. Что нет семьи и нет чести! Что долг - это пустой звук. Что все, за что цепляется Алек, это просто пшик. Нельзя спасти тех, кто не хочет быть спасенными. И что меньше всего, ей хотелось, чтобы когда-то ее племянник или племянница, пережили тот же удар, как и она. Дети перенимают любовь от родителей. По их примеру подбирают себе спутника жизни. Но Мариз и Роберт уже давно остыли друг к другу. Поэтому Иззи и не умела любить. Она просто не знала, как это делается.
Ей хотелось сказать, что она тоже не понимает мотивов Алека, точнее понимает, но не может их принять. И чем больше брат говорил, тем больше она испытывала ненависть к собственному роду, и к родителям в частности. Ее ногти впились в ладони. Она подняла голову, моргнув несколько раз - очередная попытка взять эмоции под контроль. Она не хотела быть частью семьи, где каждый врет друг другу, и в первую очередь самим себе. Рода, где нет любви и доверия. Рода, где каждый вынужден нести собственный крест, без надежды на помощь. Изабель подумала, что даже попытайся она отмыться от всего этого - не сможет.
Алек выбрал свой путь.
Теперь ее черед.
Все в словах брата было правдой. Она была несдержанной, импульсивной, иногда откровенно глупой, но лишь с ним. Потому что любила его, и была перед ним как открытая книга. Ей хотелось быть с ним такой.
Изабель повернулась к Алеку, медленно вставая с кровати.
Взгляд ее тут же захлопнулся и потух.
Зачем ссориться? Она посмотрела на злющие братовы глаза, мутные и ясные одновременно, на плотно сжатые губы. Скользнула взглядом по открытой шее ниже, в расстегнутый ворот рубашки, еще ниже, по ребрам- бокам, к пряжке ремня и ниже. А затем так же медленно вверх. Это позволило обрести ей прохладность и отстраненность во взгляде. Позволило напомнить, что он ей не враг. И когда Алек протянул руку, Иззи бы с легкостью могла отдать ему ключ, потому что сказать ей было больше нечего. Вся речь брата, хотя он видимо, и того не хотел, строилась на том, что ему приходиться это делать. Потому что Иззи - легкомысленная глупышка, а он - как старший и умный, должен исправлять все ее косяки. Что тут скажешь в оправдание? Ей захотелось ударить Алека в его красивое и невозмутимое лицо.
Но Изабель не могла отдать ему ключ.
Потому что сейчас ей не хотелось касаться брата.
Она прошла к своей одежде, сброшенной на полу, натянула туфли назад и вновь посмотрела брату в глаза.
- Хорошо, - равнодушно произнесла она. Потому что да, Алек ее поддержал. Если можно так выразится. Но все же, они были семьей, - я поддержу тебя, - в ее голосе появились нотки прохлады.
Изабель покрепче перехватила свои платья, достала ключ, прошла к двери, отпирая ее, и даже не прощаясь покинула комнату брата.
Она поддержит его.
Даже если Алек рушит свою жизнь.

Отредактировано Isabelle Lightwood (2016-03-31 11:04:37)