Нигма пытается понять, о чём на самом деле думает Освальд, - поверил ли, воспринял ли всерьёз? - но лицо Кобблпота остаётся по-прежнему безмятежно спокойным, улыбчивым и располагающим к себе.
Что ж. Во всяком случае, он не расхохотался, раскусив Эдварда (не то чтоб Эдвард верил в то, что Освальд способен что-то там понять, но случиться действительно могло что угодно!), он не отдёрнул руку, приняв условия Эда, согласившись с ними. Это позволяет Нигме думать, что его план действительно хорош, а сам он - поистине великолепен.
Не удивительно, что Гордон отдал главную роль ему - если не считать злости на Джимми из-за шантажа, вся эта ситуация в целом Нигме определённо льстит.

Голодный Эдвард, задумавшись на мгновение над очевидными плюсами обеда за счёт Освальда, всё же отметает эту идею - если он и строит из себя того, кому этот Кобблпот интересен и приятен, это ещё не говорит о том, что он на самом деле так считает. Гордость, разумеется, берёт своё. В конце концов, кто такой этот Кобблпот, считающий, что Нигма не может заплатить сам за себя, если бы он этого хотел?..
И что, что карманных денег у него осталось действительно мало? Если бы он хотел что-то - он бы мог себе это позволить.
- Нет-нет, - вежливо мотает головой Эдвард. Он звучит довольно настойчиво, может, даже несколько резко. Но если не вслушиваться в каждое слово отдельно, можно подумать, что он в принципе всегда изъясняется только так. Во всяком случае, этот Освальд точно привык к всплескам его эмоций. Вряд ли он что-то сейчас заметит, - Спасибо, Освальд. Я ценю это, но я действительно не голоден. Мы... - Эдвард делает паузу, отводит глаза в сторону, поджимая губы: словно стыдливо, а вместе с тем - гордо, подчёркивая имя девушки, - Мы с Кристин плотно позавтракали, так что я, пожалуй, откажусь. Но если ты настаиваешь... - Нигма, вздохнув театрально, пытается представить, как вообще мужики могут флиртовать с другими мужиками, - Я не отказался бы от ещё одного кофе. Ты любишь кофе? Я - очень.

Нигме становится плохо от самого себя почти физически. Плохо и вместе с тем - непередаваемо смешно. Эдвард ещё никогда не чувствовал себя так неловко, как чувствует себя сейчас, потому изо всех сил старается выглядеть максимально уверенным в самом себе; расслабленные плечи, сосредоточенная вежливая улыбка, проявляющая заинтересованность к собеседнику, непринуждённый тон, удобная поза - всё правильно, всё, как должно быть, всё, как он репетировал.

Когда-то Эдвард совсем не знал, что нужно делать в подобных ситуациях: мать била его по сутулой спине, одёргивая, постоянно требовала убрать локти со стола, держать ложку в нужной руке, сидеть спокойно, быть вежливым, когда с ним разговаривают старшие, прекратить дурачиться и собраться наконец.
Каждый семейный праздник, будь то день рождения самого Эдварда или день рождения старого пса его двоюродного кузена, сопровождался подобными пинками и тычками.
Сейчас Нигма всё чаще думает над тем, что он даже благодарен матушке. В какой-то мере, лишь из-за неё и её бесконечного потока замечаний он стал тем, что представляет из себя сейчас - такой он нравится людям гораздо больше, в этом он уверен. Во всяком случае, мать его потратила несколько лет на то, чтобы ему это объяснить.
Женские восхищенные взгляды и завистливые мужские - лучшее тому подтверждение.

- Без проблем, - медленно тянет Эдвард в ответ на просьбу Освальда. То, что Кобблпот достаточно самоуверен, чтобы возомнить, будто Нигма собирается ему понравиться, играет лишь на руку Эдварду. По крайней мере, ему не придётся долго намекать Кобблпоту на причину своего повышенного внимания! - Я и без того всегда честен с людьми, - жмёт плечами Нигма, поднимая брови вверх, будто удивляясь, как вообще может быть иначе, - Можешь не переживать на этот счёт.

Телефон, который лежит на столе, внезапно мигает, оповещая о пришедшем сообщении, и Нигма, покосившись на него сперва нехотя, тут же оживает, расплываясь в широкой улыбке - Виктор будто чувствует, когда нужно появиться, предопережая действия самого Эдварда.
Идея, пришедшая в голову, кажется ему абсолютно сумасшедшей (как и все его последние идеи, впрочем), но слишком уж смешной, чтобы Нигма мог её не озвучить.
- Слушай, а чем ты занят сегодня вечером? Не хочешь встретиться со мной и моими друзьями? Вы, кажется, не знакомы, - Задумчиво трёт подбородок Нигма, будто пытаясь вспомнить, могли ли когда-либо пересекаться Кобблпот и эти двое отморозков; прекрасно зная, что не могли. И эта встреча обещает стать поистине великолепной. Самое главное, чтобы парни всё не сломали, начав смеяться, как полоумные, при виде Кобблпота. Нужно бы предупредить их, прежде чем шоу начнётся, - Они славные ребята. Посидим дома, поиграем в приставку, поговорим. Узнаем друг друга получше. И, - Нигма, запнувшись, опускает взгляд так, словно покраснеет сейчас - как девственница, которую впервые лапают за грудь, честное слово, - В этот раз, конечно, обойдёмся без такого количества алкоголя, как тогда.

Если он согласится, этот вечер должен стать весёлым. Очень весёлым.
Если он согласится.
[AVA]http://sd.uploads.ru/aZ6sY.gif[/AVA]
[SGN]My only love sprung from my only hate,
too early seen unknown and known too late.[/SGN]

На мгновение Нигме кажется, что Освальд над ним издевается.
Он выглядит как тощая анорексичная девица, которая едва ли справится и с каким-нибудь лёгким салатом, а тут - вон какой заказ. Нигма, усмехнувшись, наблюдает за тем, как носится с Кобблпотом миссис Дункан - услужливая тень, такая вежливая, сейчас она кажется Нигме такой же приторной, как и сам Освальд. Нигма успевает даже написать СМС Виктору в тот короткий промежуток, когда владелица закусочной и его Джульетта обмениваются любезностями, прежде чем кружка с кофе опускается на стол перед ним, а Освальд наконец возвращается к разговору, параллельно разделываясь со своими дурацкими сэндвичами.
Нигма наблюдает за ним, иронично приподняв одну бровь, медленно пьёт горячий кофе, пока Освальд - само дружелюбие, сама вежливость! - улыбается широко, хлопает глазами, задаёт какие-то вопросы, медленно-медленно разрезая бутерброды.
Это похоже на попытку раздразнить, на попытку поддеть - эдакое гастрономическое порно, смотреть - смотри, но руками не трогай.
Для чего это Освальду, разумеется, Эд не знает, но он практически уверен, что всё дело отнюдь не в божественной еде от местного повара.

Телефон Эда вновь мигает, теперь уже ответом Виктора - в первом сообщении друг шлёт десяток вопросительных знаков; спустя минуту приходит второе. Смайл поднятого вверх пальца, «принято»,  три смеющихся картинки следом. Нигма, довольный тем, что у него всё получилось, вновь переводит взгляд на Освальда, стараясь улыбаться тому не менее елейно, чем он сам.
- Не переживай, у меня не было никаких важных планов на этот день. К тому же, я думаю, что ты им обязательно понравишься! - заверяет он его.

Следующий час проходит в вежливой болтовне о театре и о самом Гордоне, немного о жизни, обо всём - и ни о чём одновременно; попытки показать, как они оба рады намечающейся прекрасной дружбе. И если забыть о том, как Освальд издевательски терзает какую-то там котлету, можно даже подумать, что он действительно воодушевлён подобной переменой в их отношениях.
Нигму это веселит - значит, дальше всё пойдёт так, как надо ему.

Расстаются они так, будто давным-давно дружат - улыбаясь широко друг другу, обмениваясь крепким мужским рукопожатием, но даже этот жест Освальд умудряется сделать максимально гейским. Аура у него такая, что ли? Или суперспособность, быть может, проявляющаяся в возможности голубить всё, к чему прикасается; то, что он только что прикоснулся к Эдварду, заставляет Нигму нервно хохотнуть.
Эдвард записывает номер телефона Освальда (вежливо и по имени, без всяких излишеств, похожих на слово «пидор»), скидывая ему в СМС адрес Джерома, условившись о встрече вечером.

Разумеется, Нигма заявляется к Валеска раньше намеченного времени, притащив с собой бутылку дешевого ликёра. Они давятся им, запивая соком, Нигма рассказывает о своём плане. Опоздавшему Виктору достаётся совсем немного алкоголя и самый конец истории. Джером ожидаемо смеётся, Виктор - закатывает глаза, улыбаясь так, будто хочет что-то сказать, но не собирается этого делать. Нигма знает этот взгляд - так Зас выглядит, когда наивно надеется, что у него получится отговорить Эдварда от очередной его гениальнейшей идеи. Эдвард понимает, что Зас давным-давно свыкся с тем, что Нигма слишком упрям, чтоб отказываться от того, что кажется ему поистине превосходным, потому в этот раз он даже не пытается.
Нигма, памятуя о том, что обещал Освальду обойтись без алкоголя, запивает последний шот кружкой черного кофе, закидывает в себя целую пачку жевательной резинки разом - он не выглядит пьяно, он прекрасно себя чувствует, а принюхиваться к нему Освальд вряд ли будет, но мало ли.

Мать Джерома вновь работает ночью, значит, времени у них сегодня предостаточно. И Нигма уверен - это будет крайне весёлое шоу!
Когда он слышит звонок, они с Джеромом одновременно срываются с места, несутся наперегонки к двери, а потом, принимая независимо-непринужденный вид, Джером, играя в хорошего хозяина, распахивает её. Эдвард выглядывает из-за его плеча, пытаясь улыбаться как можно шире, выглядеть радостно, но осекается.
Бутч Гилзин горой возвышается за спиной аккуратненького и улыбающегося Освальда.

- А Эдди и не предупредил, что у нас сегодня будет так много гостей! - задорный голос Джерома нарушает неловкую паузу, и он, наконец, отскочив назад, приглашает пришедших войти, - Привет, ребята, я - Джером Валеска, чувствуйте себя как дома!

Все планы Нигмы кажутся безнадёжно испорченными.
Беда не приходит одна.

[AVA]http://sd.uploads.ru/aZ6sY.gif[/AVA]
[SGN]My only love sprung from my only hate,
too early seen unknown and known too late.[/SGN]

Отредактировано Edward Nygma (2017-01-25 06:48:57)

***
Джером никогда не мог похвастать широким кругом друзей и знакомых. Быть может, когда-то давным-давно и будучи совсем ещё ребёнком, когда мать работала так много, что времени на него катастрофически не хватало и она оставляла его у женщин, живущих по соседству, имеющих своих детей,- у каждой по очереди! - тогда приятелей у Джерома было хоть отбавляй.
Имена этих приятелей он, в общем, забывал на следующий же день, потому что им на смену приходили новые такие же одноразовые друзья, которым было велено не обижать его, мальчишку в смешных цветастых рубашках и огнём в волосах. Мать его считала, что чем ярче его одежда, тем лучше, потому выряжала его едва ли не в клоунские наряды - и где только брала такие? Сейчас Джером понимает, что вкуса у нее не было совсем, но ни капельки на неё не злится - во всяком случае, это выглядело действительно смешно.
Когда Валеска стал старше, он с удивлением отметил для себя, что заводить друзей, оказывается, довольно сложно. Недостаточно просто появиться, рассмешив их, и надеяться, что уж теперь они точно найдут общий язык. К тому же, смеяться над его шутками стали значительно реже, и одному лишь Богу известно, как он умудрился понравиться Эдварду Нигме, а после - сдружиться и с Виктором, который шёл обязательным дополнением к Эду.
Тот факт, что к нему пришло так много людей, пусть даже и компания собралась на редкость странная, несомненно, радует Джерома. Он сияет, как новенький четвертак, глядя и на смешного мальчишку, которого Эдвард отчего-то боится, будто тот чумой болен, и на молчаливого здоровяка за его спиной, который кажется Джерому смутно знакомым. Нигма, наверное, ужасно недоволен тем, что Освальд (так его зовут, верно? Этого парня с забавной улыбкой? Освальд, да?) притащил с собой такое дополнение, но Джером сейчас не видит его - уж слишком он увлечён новыми лицами.
- О, не переживай об этом! - просто отмахивается Валеска, пожимая плечами, - Чем больше нас, тем веселей, разве нет? Разве не так, Эдди? - оборачивается он к товарищу, ожидаемо, обнаруживая до ужаса кислую мину; подмигивает тому, снова возвращаясь к только что пришедшим. Когда этот Освальд протягивает ему бутылку, Джером хмурится, задумчиво принимая подарок, а потом удивлённо переводит взгляд с этикетки на того, что ему эту самую бутылку вручил; глядит на Освальда восторженными огромными глазами, едва ли не дар речи теряя.
- Парень, ты умеешь удивлять, послушай, я... Я и не пробовал его никогда, ну, понимаешь, такие вот вещи, это... Это слишком! Виктор! - внезапно кричит Джером куда-то в комнату, - ВИ-И-И-КТО-О-ОР! Иди сюда и поздоровайся с нашими гостями! - смеётся Валеска, предвкушая, что всё может пройти не так уж и плохо, как себе это представлял Нигма.

***

Зас появляется спустя пару минут после того, как раздаются вопли Джерома. Виктор не удивлён, что Освальд пришёл не один - зная Нигму и видя то, как возбужденно-восторженно он рассказывал о своём плане, который кажется Виктору откровенно дурацким, можно было представить, с каким видом Эд зазывал этого несчастного к ним на встречу.
Удивительно, как он по пути сюда целую банду защитников не сколотил, ограничиваясь одним лишь.
Зас сдержанно кивает Освальду, переводя взгляд на его сопровождающего.
- Привет, - хохотнув, жмёт плечами он. Бутч Гилзин, его будущий коллега, выглядит среди всей этой шумной и разномастной компании весьма неловко, во всяком случае, так кажется Виктору, потому он, воспользовавшись моментом, пока Джером суетится, пытаясь найти одинаковые (или хоть какие-нибудь вообще) бокалы для коньяка на кухне, параллельно развлекая Ромео и Джульетту, утаскивает Бутча в комнату с телевизором и приставкой, попутно болтая о совместном курсе и предстоящей поездке в художественную галерею.
Виктор надеется, что эти трое и сами разберутся. Нигма, конечно, тот ещё идиот, но инстинкты самосохранения даже ему не чужды - не полезет ведь он к Освальду при наличии Гилзина в квартире, верно?
Хотя...

***

За всей этой суетой с нежданным гостем, слишком дорогим алкоголем и внезапными знакомствами, Нигма не может не заметить, как Освальд на него смотрит.
Нигма знает, что означает подобный взгляд.
Освальд его... Изучает? Пытается оценить его реакцию?
Эду становится досадно - наверняка Кобблпот заметил, как Эдвард был неприятно удивлён, когда дверь открылась навстречу ему и его дружку-недоумку. Эд ругает сам себя - обещал ведь, что будет сдержанней, того и гляди, всё испортит, а этого ни в коем случае нельзя допустить! Его план слишком хорош.
Его единственный план.
Эдвард собирается с духом, глубоко вздохнув, пытается принять вид, максимально довольный происходящим - от его глаз не укрывается то, что Виктор уже о чём-то беседует с Гилзиным, вероятно, чтоб отвлечь этого здоровяка (какой хороший друг, стоит его потом обязательно поблагодарить, и как только догадался?), и это немного облегчает Эдварду задачу.
Нигма надеется, что Зас будет очень интересным собеседником для Гилзина - не хватало ещё, чтобы тот весь вечер вился вокруг Кобблпота, скучая, и портил Эдварду всё.

- Как я рад, что ты всё-таки пришёл, Освальд! - широко улыбается Нигма, легко толкая Джерома; тащит у того из рук бутылку с коньяком - он, разумеется, как и Валеска, никогда не пил таких вещей, но показывать это, как продемонстрировал рыжий, он не собирается. Не хватало ещё, чтоб этот Освальд зазнался - подумаешь, дорогой алкоголь!
Эд разливает коньяк по бокалам, не уточняя, все ли согласны на такой расклад, и пока Джером, продолжая играть в вежливого хозяина, заботливо уносит разномастные стаканы для Виктора и Бутча, Нигма протягивает Освальду тот, что предназначался для него.
- Видит небо, Освальд, я не принёс сюда ничего, пытаясь сдержать своё обещание, но раз уж ты сам решил иначе, ты просто не можешь отказать мне в компании! - «просто думай о том, что это девчонка, думай о том, что это девчонка, Эд, думай, что девчонка»! За его спиной раздаётся взрыв хохота, Эдвард, обернувшись, радуется тому, что Джером нашёл, чем занять себя и остальных. Так Джером не мешается, путаясь под ногами, как он любит это делать, а значит, можно продолжать, - Я бы предложил выпить за сегодняшний день и начало прекрасной дружбы, - Нигма сверлит взглядом Кобблпота, надеясь, что тот не струсит.
[AVA]http://sd.uploads.ru/aZ6sY.gif[/AVA]
[SGN]My only love sprung from my only hate,
too early seen unknown and known too late.[/SGN]

...

Иногда Засу кажется, что Нигму воспитывали лесные звери, совершенно не обременённые ни навыками социализации, ни какими-либо элементарными нормами морали или, допустим, правилами этикета - и без того большие глаза Виктора становятся ещё больше, когда взбудораженный Валеска сует им с Бутчем в руки по бокалу, вероятно, только что подаренного хозяину квартиры коньяка.
О том, что это был лишь знак вежливости, Виктор знает, как знает и о том, что знак этот следовало бы отложить до лучших времён. Кто был инициатором подобной роскоши, впрочем, и гадать не нужно.
Виктор вздыхает, рука его встречается со лбом. Он качает головой, легко улыбаясь - он и сам не знает, как до сих пор терпит Эдварда, как они вообще умудрились подружиться настолько, что поступки Эда, откровенно глупые поступки, иной раз вызывают у Заса скорей искреннее умиление, чем желание придушить его, оказав услугу и самому Нигме, и всем, кто его окружает.
Виктор чувствует ответственность за этого идиота. Всегда чувствует за него ответственность.
Миссис Нигма, с которой Виктор знаком едва ли не с первых дней их с Эдвардом невозможной дружбы, на лесного зверя, впрочем, вовсе не похожа, хотя некоторые методы её воспитания кажутся Виктору откровенно диковатыми. Об этом Зас никогда не говорил Эдварду, никогда не скажет - мать пользуется у друга беспрекословным авторитетом; вероятней всего, именно она и привила Нигме те качества, которые делают его отнюдь не самым лучшим человеком. Вероятно, потому Виктор прощает Эдварду многое - Виктор знает, что это не его вина.
Бутч выглядит... Обеспокоенно? Виктор не может поймать его настроение, как бы он ни пытался это сделать. Зас прекрасно понимает, что Гилзин, возможно, испытывает в отношении своего друга примерно те же самые чувства, что и он - в отношении Эдварда. Им вовсе не нужно озвучивать это вслух, чтобы понять друг друга - их подопечные что-то задумали. Оба. И им, Виктору и Бутчу, следует быть внимательней к ним, пока те не наломали дров. Во всяком случае, Виктору точно - что из себя представляет этот Освальд, Зас не знает. И это ему совершенно не нравится.

...

Эдвард не выглядит спокойным, Эдвард не выглядит расслабленным. Эдвард не выглядит самим собой.
Это не нравится Джерому, привыкшему наблюдать за Нигмой каждую минуту того времени, которое они проводят вместе - так уж повелось с самого дня их знакомства. Нигма, наверное, и сам не заметил, как стал для Джерома предметом обожания и подражания.
Слишком умный, успевающий в учёбе, такой активный Нигма, умеющий заинтересовывать людей, имеющий успех у девушек. Эдвард, который всегда понимает его, Джерома, шутки, всегда слушает их. Всегда слушает его самого.
И пусть иногда идеи его кажутся странноватыми, и пусть в некоторых моментах он может быть не прав, но верность своему слову и своим мыслям, то рвение, с которым Эд всегда стремится доказать свою правоту, поистине удивляют, заслуживая уважение.
Поэтому то, что его друг сейчас пытается представлять собой что угодно, но только не того Эдварда Нигму, которого Джером знает и ценит, ужасно не нравится Валеске.
Джером возвращается на кухню, когда Эдвард озвучивает тост. Валеска кладёт руку на плечо товарищу, глядит на него искоса, и надеется, что тревога, которую он сейчас чувствует, не отражается у него на лице.
Он беспокоится за Нигму, сам не понимая, почему это делает - Освальд выглядит вполне доброжелательно. Освальд выглядит приветливо. Освальд, как и Эдвард, располагает к себе с первого взгляда, совершенно очаровывает, и Джерому становится даже странно, почему Нигма этого не замечает; быть может, прекрати он ломать эту бессмысленную комедию, они с Кобблпотом могли бы стать приятелями? Джерому отчего-то кажется, что у Эдварда и Освальда куда больше общего, чем они оба могут себе представить - что-то в этом парне кажется Джерому неуловимо знакомым, но он так и не понимает, что именно, списывая это на его схожесть с Нигмой.
В конце концов, они оба умеют нравиться людям, стоит лишь взглянуть - и всё.
Звон бокалов заставляет Валеску улыбнуться ещё шире, легонько толкнуть Нигму, кажется, отрешённо разглядывающего стену напротив, зависнув с поднятой в воздухе рукой.
- Эдди, приём! - смеётся Валеска, пытаясь скрыть недоумение за глупыми попытками привлечь внимание Нигмы, но друг не реагирует; ни тычки пальцем в бок, ни щипки не возвращают Эдварда в его привычное состояние. Джером, прикусив нижнюю губу, вздыхает, решая, что обязательно поговорит с ним после, - Почему? - возвращает он своё внимание к  нежданному гостю; пожимает плечами, пригубив коньяк, одобрительно кивает, - Вау, Освальд, ты действительно разбираешься в этом! Как же круто, честно, так круто, я никогда не пробовал ничего круче! - Джером, по правде сказать, в принципе мало что пробовал из алкоголя, но уточнять это он не собирается - он всегда завидовал рассказам Нигмы об очередной вечеринке, на которую его, Валеску, конечно, снова не пригласили; о вечеринке, на которой Нигма дегустировал новый вид спиртного, расхваливая потом его Джерому, и это казалось Валеске чем-то ужасно крутым и недосягаемым для него самого, - Почему с искусством? - искренне удивляется он, - Я как и Эд, я на журналиста учусь, но я и сам не знаю, как туда поступил. У меня, знаешь, никогда не выходило так, как умеет Эд, он пишет действительно классные вещи, он тебе не рассказывал? У него, наверное, талант, ты попроси его, он тебе покажет что-нибудь. Или прочтёт. Да, Эдди? Ведь да?

...

А потом этот недоумок делает это.
Просто убирает свою руку, когда его стакан уже почти коснулся стакана Нигмы; всё внимание уходит вернувшемуся Джерому. Вернувшемуся так не вовремя.
Нигма удивлён, Нигма озадачен и оскорблён - да что он вообще о себе возомнил, этот чёртов педик Кобблпот? Вон, как на рыжего пялится, светится весь, да нравится он ему, что ли? Ещё и вопросы задаёт разные.
Дурацкие вопросы.
У Нигмы вот Освальд никогда не спрашивал, на кого тот учится.
- О, разумеется, - выдавливает из себя наконец Эд, когда Валеска заканчивает тараторить, выжидающе глядя на него; натянуто улыбаясь, Эдвард наконец отмирает, пригубив этот их хвалёный коньяк (ничего особенно, и чего Джером так распинается!), - Когда-нибудь я обязательно покажу Освальду что-нибудь, - вторит он Валеске, отставив бокал в сторону. Нигма поднимается из-за стола, принимая совершенно непринуждённый вид.
- Прошу меня извинить, я отойду... Покурить. Уверен, вам и без меня найдётся, о чём побеседовать - всё ещё улыбается он, и выходит из кухни, не дожидаясь ответа.

В комнате Зас и Гилзин обсуждают что-то очень умное, даже не обращая на него внимания, и от этого Нигме становится только гаже.
Эдвард пробирается на балкон, ёжится от лёгкого ветра.
Нигма чувствует себя ужасно, ужасно, ужасно злым - как этот придурок вообще посмел вести себя так? Как он вообще посмел делать из него, из Эдварда, дурака?
И Джером хорош, вы гляньте! Сразу повёлся; знает ведь, как этот Освальд его, Нигму, раздражает, но нет, продолжает делать вид, что всё хорошо. Продолжает приковывать внимание.

Эдвард чиркает зажигалкой, затягиваясь, щурится - дым щиплет глаза, заставляя их слезиться.
Нигма думает о том, что этот Освальд сам не представляет, с кем связался - Нигма никому не позволит отбирать его друзей.
Это война, чёрт возьми, и Нигма твёрдо намеревается одержать в ней победу.
[AVA]http://s0.uploads.ru/Q1W0E.gif[/AVA]
[SGN]My only love sprung from my only hate,
too early seen unknown and known too late.[/SGN]

Отредактировано Edward Nygma (2017-02-02 20:00:59)