Гнарлак предсказуемо не рад тому, что в его спикизи «Слепая Свинья» наведалась целая компания авроров.
Маленькие поросячьи глазки гоблина бегают, изучая лица магов, а нетронутая губами сигара продолжает дымиться в руках. Вокруг него, за столиками, удобно расположились авроры, подобно тому, как всего пять минут назад там сидели обычные клиенты. Гнарлак старается сохранять самообладание под насмешливыми взглядами наглых магов, он молчит и легко покачивается на стуле, создавая видимость абсолютного спокойствия.
Однако эта маска холодности слетает, когда один из авроров несколько небрежно подбрасывает палочку и ловит, а та выпускает луч света, разбивающий бутылку на стойке бара. Гнарлак тихо взвизгивает, а молодой аврор виновато пожимает плечами, словно говоря: «Извини, старина, это случайность», только всем понятно, что случайностей быть не может. А вот угрозы порой подаются в самой невинной форме – рассеянности.
– Хорошо, хорошо, – сдаётся Гнарлак, смотря на сидящего напротив мужчину. – Чего вы хотите, мистер Грейвс?
Персиваль, до этого сидевший молча, бросает на гоблина взгляд, затем отводит его, словно не найдя в собеседнике ничего интересного. Он сидит, закинув ногу на ногу, плечи расправлены, а голова горделиво поднята. Сейчас он больше похож на хозяина этого бара, нежели сутулый гоблин, особенно, когда вокруг них расположилась дюжина вооружённых палочками авроров.
– Мистер Грейвс, – тише произносит Гнарлак. – Я не виноват, что мои клиенты порой столь… вспыльчивы.
Грейвс понимает, что его задача – не переборщить. Это сейчас он явный король положения, но стоит лишь перегнуть, и в гоблине заговорят амбиции, которые не приведут ни к чему, а главное – лишат их всех продуктивной беседы.
– Ты сам позвал меня, Гнарлак, – всё же отвечает аврор, поворачиваясь в сторону гоблина и складывая руки на столе. В его тёмных глазах нет угрозы, но пристальность взгляда явно бьёт гангстеру по нервам. – Вот и начни рассказ ты.
Бросить предложение о встрече директору Департамента – само по себе та ещё дерзость. Но Гнарлак в отчаянии: после конфликта с МАКУСА его бизнес пострадал больше всего остального.
– Я звал одного вас, мистер Грейвс, – упрекает собеседника Гоблин и всё же делает затяжку. Он довольно быстро берёт себя в руки и решает отвечать уверенностью на уверенность. – А не с компанией вооруженных до зубов магов.
– Мне жаль, Гнарлак, – отвечает Грейвс, но в голосе его нет ни тени снисхождения. – Но в  последний раз, когда я прогуливался тут в одиночку, случилась… несколько прискорбная ситуация. Ещё надо доказать, что никто из твоих клиентов не имеет отношения к Гриндевальду.
Гнарлак замирает, услышав это имя. Разборки магов его не волнуют, а вот бизнес, который оказывается под угрозой из-за столь громких имён, – даже очень. Обвинения ужасны: будь хоть малейшая тень от улики, указывающая на «Слепую Свинью», и о деле в Нью-Йорке и Америке в целом можно будет забыть.
– Прошу без таких обвинений, – усмехается гоблин, смахивая пепел с кончика сигары, хотя в данный момент ему явно не до веселья. – Впрочем, не будем о дурном. Я позвал вас, чтобы… заключить сделку.
Грейвс замирает, несколько секунд пристально смотря на гоблина, а затем его губы расплываются в улыбке. Он оборачивается к своим аврорам и кивком головы указывает на хозяина спикизи. Ребята смеются, кто-то качает головой, кто-то отводит взгляд. Всем известно: ни на какие договоры авроры не пойдут.
– Ты явно не в себе, – говорит Грейвс, вставая из-за стола.
– Это касается того дела! – поспешно добавляет гоблин.
Заметив, что Грейвс замер, словно оценивая его слова, Гнарлак подаётся вперёд, говоря уже на тон ниже:
– Мистер Грейвс, ваши ребята в последнее время словно с цепи сорвались. Я понимаю, что отношения между Департаментом и моим заведением несколько.. охладели, но нет моей вины в том, что тут долгое время скрывались разыскиваемые преступники, клянусь! Вы же всех арестовали. Но эти ваши еженедельные рейды… Уймите их немного, они пугают моих клиентов…
– Твои клиенты – преступники, нарушители закона, проститутки и лица в розыске, - огрызается Персиваль, возмущённый такими словами. Он смотрит на гоблина, а тот на него, несколько секунд они просто стараются выдержать взгляд друг друга. – Я и сейчас забираю половину твоих клиентов, – сообщает Грейвс, кивая аврорам.
Шестеро из них, хватая повязанных, трангрессируют  в Департамент, ещё шестеро остаются.
– Если вы пообещаете быть более… лояльным к моему заведению, – говорит Гнарлак, всё ещё надеясь на взаимопонимание. – Я буду снабжать вас информацией. Например, например… О! Например, есть новости о молодом маге с чемоданом, если вы понимаете, о чём я.
Грейвс чуть вскидывает брови, но даже в такой серьёзный момент выражение его лица не теряет ироничности. А на что рассчитывал гоблин? Что Персиваль будет с радостью плясать под его дудку, подобно новичку? Едва ли такое было возможно, они и так слишком многое спускали этому заведению. Грейвс понимает, что за то время, пока он, являясь директором, не спускался в низы, некоторые распустились вообще. И всё же Грейвс решает доиграть эту партию, но только по своим правилам.
– Я могу пообещать лишь подумать над этим, – отвечает маг. – И то, смотря насколько будет полезна твоя информация.
Гоблин усмехается и хитро щурится, словно оппонент принял все его условия. А возможно, он просто думает, что его информация чего-то да стоит, вот и радуется раньше времени.
– Ну что ж, начнём, – произносит он. – Есть информация, что маг с чемоданом возвращается. Он собирается в Нью-Йорк, и, возможно, со дня на день вы получите его заявление на разрешение на ввоз волшебной палочки. И, как говорят мои информаторы, он снова с чемоданом. Ну, что скажите?
– Я же сказал: мы подумаем над вашим запросом, – холодно отвечает Грейвс перед тем, как трансгрессировать.
Скамандер возвращается. Почему-то на мгновение это выбивает аврора из колеи.

Проходит достаточно времени с момента этой новости. Отдел для получения прав на использование волшебной палочки подтверждает запрос, поступивший от Скамандера Ньюта. К моменту прибытия магозоолога Грейвс уже знает, во сколько и где Ньют ступит на пирс. И всё это время все его размышления сводятся к тому, что им нужно поговорить.
Прошёл год с момента тех самых событий, когда Гриндевальд навёл столько шума в Нью-Йорке. Прошёл год с того момента, как маг сбежал, вновь растворяясь без следа. Ровно год, как Грейвс старается уверенно стоять на ногах, удерживая своё место и репутацию, защищая город и разгребая последствия действие преступника.
И всё же он не понимает, как Ньют Скамандер, даже не окончивший Хогвартс, распознал под его внешностью тёмного мага.
– Эрнест, – подзывает Грейвс молодого аврора после собрания. – Подойдите ко мне.
Юноша, новичок, изумлённо вскидывает брови и нелепо поправляет шляпу, после чего подходит к начальнику. Он растерян и взволнован, – это отражается даже в том, как он, внезапно опомнившись, испуганно снимает головной убор и опускает голову. Грейвс лишь улыбается. Персиваль тоже был когда-то молод, и хоть прошло добрых двадцать лет, он не научился презирать молодость и неопытность.
– Эрнест, – мягче произносит Грейвс, смотря юноше в глаза. – Послушай меня внимательно. Есть небольшое неофициальное задание. Через два часа в Нью-Йорк прибывает Ньют Скамандер. Перехвати и скажи, что я приглашаю его для беседы. Это неофициально, это не допрос и не проверка. Просто разговор. Пусть найдёт сегодня время и наведается к нам. Хорошо?
Юноша кивает.
«А если он не найдёт время… притащим силой».
– Сэр… – внезапно окликает его юноша. – А если он… ну… с чемоданом?
– Если из чемодана ничего не выпрыгнет на момент вашего диалога, – отвечает Грейвс, скрывая раздражение при мысли о целом зоопарке Скамандера. – Первые сутки делаем вид, что там булочки.

Отредактировано Percival Graves (2016-12-08 10:32:27)

В ожидании Ньюта Персиваль старался принять максимально расслабленный вид, чтобы не выдать свои бессонные ночи, усталость от возни с Криденсом (которого он искренне полюбил, но забота о котором тоже отбирала силы) и бесполезность поисков Гриндевальда. Однако мешали этому чрезмерная измождённость, худоба и синяки под глазами, что стали неизменным атрибутом Грейвса. Маг даже задумался о том, чтобы обратиться к Куини Голдштейн с просьбой избавить его от этих внешних позорных дефектов. Однако Грейвс не на свидание магозоолога приглашал, а внешний вид пусть и не отражал его настроения и сил, не был поводом сомневаться: Персиваль точно не был сломлен.
Его кабинет, служивший дополнительной защитой, создавал особую ауру уверенности и покоя. Тут всё было как прежде, стабильно и нетронуто никем другим. Можно было дышать, прикрывать глаза и думать, думать, думать... Персиваль впитывал в себя запах дерева и мяты, наслаждался скрипом пера о пергамент. Стабильность такая, какая она есть, придавала ему сил.
И это было очень вовремя, ведь наконец-то раздался стук в дверь.
Грейвс видел Ньюта всего два раза: первый, когда Тина привела незадачливого путешественника в департамент, а во второй, когда та же самая Тина принесла чемодан на собрание, после чего Грейвс должен был вынести свой приговор его владельцу по обвинению в гибели не-мага. Он, озадаченный тогда поисками Обскура, вынес его, справедливо полая, что животные Ньюта причастны к трагическим событиям той ночи. Тогда Грейвс дал слабину, занимаясь самообманом и веря, что ищет обскура для верного дела, и, что тот самый Обскур не мог убить человека. Не мог ведь.
Как оказалось, Криденс мог.
Когда Ньют вошёл в кабинет, Персиваль вскинул голову, отрываясь от бумаг, и с самым непроницаемым выражением лица указал на стул напротив своего стола. Сохранять спокойствие внутри себя оказалось гораздо сложнее, ведь мысль, что этот маг едва не погиб напрасно, сейчас пульсировала отчётливее всех других.
Чувство вины? Внезапно.
─ Доброго вечера, мистер Скамандер, ─ сдержанно поприветствовал он. ─ Рад снова видеть вас. Хотя, что-то мне подсказывает, что в прошлом вы видели меня чуть чаще, чем я вас.
Персиваль в такой ситуации просто не мог не намекнуть на Гриндевальда, просто не мог. Ведь по рассказам авроров именно Ньют определил, что под образом Грейвса скрывается совсем другой маг, опасный и жестокий преступник, сумевший проникнуть в самое сердце МАКУСА.
─ Здравствуйте. Мне сказали, что Вы хотите со мной поговорить. Что-то не так? Я уже успел что-то нарушить?
Губы Грейвса дрогнули, обозначая лёгкую улыбку, а морщинка, привычно заложившая меж бровей, разгладилась. Почему-то этот детский и непосредственный вопрос, звучавший столь наивно из уст Ньюта Скамандера, развеселил и даже умилил Персиваля. Едва ли когда ещё он видел столь взрослого человека, сохранившего в себе такие непосредственность и детскость. Они выражались даже в его облике: небрежно накинутый шарф, растрёпанные рыжие кудрявые волосы, некая подростковая неаккуратность. И любопытный взгляд широко распахнутых глаз.
Неудивительно, что он вылетел из Хогвартсва. Впрочем, Персиваль не спешил осуждать его за это.
─ Нет, пока не успели, ─ с улыбкой ответил Грейвс, чуть вскидывая брови. Выражение его лица чуть ожило, и он уже не напоминал каменное изваяние, копию самого себя. – Садитесь, мистер Скамандер, это просто приватный разговор и не более того. Ваш чемодан ведь теперь более надёжен?
Конечно же Грейвса коробил факт пребывания проклятого чемодана в городе. Подрывать своих авроров на поиски сбежавших тварей вовсе не хотелось, но и выдворить из страны Ньюта директор МАКУСА не мог, надеясь на сотрудничество и диалог, а не на конфронтацию. И всё же при мысли об этом чемодане вызывали у Персиваля нервный зуд. Он знал, был уверен, что им это аукнется.
– Вообще, – Грейвс откашлялся и решил перейти к делу, чтобы не думать о питомцах Скамандера. – Я позвал вас, чтобы поговорить о нём, - глупо было бояться имени, и Персиваль пояснил. – О Гриндевальде. Как вы догадались, что под моим обликом – он? Как вы узнали его? Возможно, есть какие-то отличительные черты или что-то ещё? Понимаете, мистер Скамандер…
Персиваль развёл руками и задумчиво отвёл взгляд, взвешивая каждое своё слово. Он не мог откровенно сказать, как взволнован свободой тёмного мага и как жаждет мести, а потому каждую фразу строил максимально осторожно. Грейвс встал из-за стола, неспешно обошёл стол и сел на самый его край, внимательно смотря на Ньюта сверху вниз.
– Мы должны знать, как можно узнать его.
Я должен знать.