[NIC]Private[/NIC]
[AVA]http://funkyimg.com/i/2jMKd.gif[/AVA]

Рождество за восемнадцать лет жизни Рядового никогда не ассоциировалось с ожиданием чуда, сказки, белым, пушистым снегом – в приюте они, как обычно, ложились спать в девять часов вечера, и стоило кому-либо пискнуть, по шее получали все без исключения обитатели спальни. Разве что ночи становились холоднее, а пьяненькие работники детского дома – противнее.
Как-то раз Рядовой праздновал канун Рождества под мостом, сжавшись в бесформенный комок и стуча зубами. Тогда он, помнится, заработал пневмонию и до самого января провалялся в больнице, что оказалось, кстати, не самым скверным вариантом: в палате было относительно тепло и кормили аж три раза в сутки. И на том спасибо. Единственный минус состоял в том, что Рядовой вздрагивал всякий раз, когда с чудовищным скрипом отворялась дверь, пропуская внутрь палаты врача с очередным обходом. В приюте наверняка уже заметили его исчезновение, и если он снова попадется, то больше ему ни за что не сбежать.
Именно поэтому здесь, в магазине «Четыре пингвина», который с приближением праздника стал еще уютнее, любая мелочь, пусть даже ничтожная блестящая снежинка из серебряной фольги, вызывала у Рядового неописуемый восторг и желание заполнить каждый сантиметр не так давно отреставрированного помещения сверкающей красотой. Шкипер, глядя на все это маниакальное безобразие, даже не стал возражать против того, чтобы Рядовой разбазарил на мишуру приличную часть недельной выручки. Чем бы дитя ни тешилось, как говорится.
Первое время, когда Рождество еще казалось недостижимым и далеким, как память об одиноком прошлом, Рядовой ужасно нервничал, у него абсолютно все валилось из рук (страшно и вспомнить, сколько чертовых стеклянных шаров с искусственным снегом было разбито об им же отдраенный до зеркального блеска кафельный пол), пока деятельный Джулиан, точно также сияющий от одной только мысли о блестках и рождественских венках, не взял его под свое опытное крыло.
Не смотря на то что одевался Джулиан броско и порой, на непритязательный взгляд Рядового, даже вычурно, вкус в оформлении помещений у него оказался отменный. Многие покупатели заходили в рыбный магазинчик просто полюбоваться и уходили с целым ушатом свежих морепродуктов. Не без вмешательства Рядового, разумеется.
От их бесконечного мельтешения у Шкипера, с его собственных слов, уже дергался глаз, а из-за постоянных попыток Джулиана развесить омелу буквально на каждом свободном квадратном метре, дали о себе знать старые хронические болезни. Однажды они даже крупно повздорили: Шкипер орал, что Джулиан наверняка все время таскает эту сраную омелу у себя в карманах, на что тот обижено парировал, обзывая благоверного бесчувственным мужланом, ничего не смыслящим в романтике. Перепалки между этими двумя происходили так часто и так горячо, что в такие моменты Рядовой прятался за широкой спиной Рико и лишь изредка набирался храбрости выглянуть у него из-за плеча, осторожно приподнимаясь на носочки.
Непонятно, почему Шкипер так категорично реагировал на омелу. Рядовому вот она нравилась, особенно если вдруг оказывалась над их с Рико головами. Наверное, по той же причине здесь слишком часто ошивался сам виновник идеи, который вис на Шкипере и отвлекал его от работы. Ну он так говорил, по крайней мере.

Время мчалось, как сумасшедшее, до Рождества оставались считанные часы, и с самого утра их пристанище можно было смело ознаменовать приютом безумных. Пока они с Джулианом и максимально мрачным Морисом носились по магазинам, делая последние необходимые покупки, в рыбной лавке, как выяснилось, царила настоящая замогильная атмосфера. Вообще не чета празднику. Рядовой поначалу даже испугался, не случилось ли что с кем-нибудь из их общих знакомых – такие удрученные выражения красовались на лицах Шкипера и Рико. При этом в голове у Рядового скользнула мысль, которой он тут же устыдился: главное, что Рико здесь, живой и невредимый – остальное неважно.
Джулиан же, судя по всему, вообще не заметил кардинальных изменений. Он был настолько увлечен собой и собственными грандиозными планами на грядущую ночь, что хмурые лица товарищей, видимо, его совершенно не волновали.
Оказавшись в родном магазине, на двери которого красовалась украшенная цветными, переливающимися паетками табличка «Закрыто», Рядовой с облегчением стянул с продрогших пальцев перчатки. На нем была тоненькая синяя курточка и белый шарф, натянутый до покрасневшего от холода носа. Снег в этих краях, может быть, никогда и не выпадал, однако, холодина стояла невыносимая.
Пока Джулиан вился вокруг Шкипера, буквально погребая того под горой покупок и превращая гримасу на его лице в маску человека, готового прямо сейчас совершить жестокое убийство, Рядовой подошел к Рико и мягко положил еще не до конца отогревшуюся ладонь ему на плечо.
- У вас все в порядке? – кожа под пальцами оказалась обжигающе-горячей. Рико даже зимой разгуливал по дому в майках, а Рядовой не ворчал и не противился, зная наверняка, что он все равно не заболеет. Раньше мальчишка то и дело мерз по ночам, но эта проблема разрешилась, когда он перестал спать один. Рико всегда был теплый-теплый, ну просто персональная грелка, поэтому наутро Рядовой часто просыпался весь мокрый от пота, с сырыми взъерошенными волосами на затылке и тщетно пытался вырваться из стальных объятий, чтобы доковылять до душа.
- Вы как будто привидение увидели, - он одним небрежным жестом стащил шарф и, расстегнув ворот куртки, забрался Рико на колени.
Рядовой подумал, что ничто не способно омрачить такой отличный день. Он с трудом сдерживал рвущуюся на свет улыбку, ведь о чем еще можно было мечтать?

Отредактировано Peter Pan (2016-12-05 22:23:05)

[NIC]Private[/NIC]
[AVA]http://funkyimg.com/i/2jAsc.jpg[/AVA]
Рядовой растирал ладонями раскрасневшиеся от холода щеки и крепче прижимался плечом в груди Рико, которая замерзшему юноше теперь казалась особенно горячей. Вероятно, еще немного, и он бы заискрился, как перегоревшая лампочка, даже в ярко-синих глазах заплясали неоновые огоньки – такую реакцию вызывал у него Рико, стоило им разлучиться хотя бы на четверть часа, чего уж говорить про целый день. Так и с ума недолго сойти.
Раньше, когда их отношения только зарождались, оба наверняка невозможно раздражали своим поведением всех остальных. Рядовой часто замечал тяжелые, негодующие взгляды Ковальски и насмешливое фырчание Шкипера, стоило им прилюдно и словно невзначай дотронуться пальцами до тыльной стороны ладони или толсто намекнуть во время обыкновенной неважной болтовни на собственную пристрастность, не кичась пускать в оборот неприличные подробности.
Это потом они привыкли и к далеко не случайным прикосновениям в общественных местах, и к откровенным поцелуям без весомой причины. Потому что сами были немногим лучше, если уж копать глубоко.
- Но ты же меня согреешь? – Рядовой смотрел на Рико таким очумелым, пьяным взглядом, будто забыл, что они находятся на кухне не одни (хотя, будем честными, чего только на этой несчастной кухне не делали), и если бы не этот взгляд, адресованный исключительно человеку, на чьих коленях он вальяжно развалился, то подобный вопрос, слетевший с уст того, у кого на лице была написана вся невинность мира, прозвучал бы донельзя порочно. Однако, как раз для Рико все должно было выглядеть весьма гармонично, пока Рядовой едва ли не с писком вздрогнул и не пришел в себя. В это время Шкипер резко ударил кулаком по столу, после чего раздался громкий возглас Джулиана, непонятно какую эмоцию содержащий.
Прежде чем ответить, Рядовой набрал в легкие побольше воздуха и уже тогда затараторил, словно как минимум сутки держал в себе крайне важную информацию. Они разъезжали на тачке, стоимость и марку которой юный помощник скромного, хоть и перспективного рыбного магазинчика даже не мог себе вообразить, гуляли по бутикам, где ценники пестрили округлыми нулями, пили горячий, сладкий кофе прямо на улице и любовались преображением улиц к Рождеству. Впрочем, рассуждать о том, что дружить с Джулианом не только чертовски интересно, но и финансового выгодно, Рядовому ни при каких обстоятельствах не могло прийти в голову. Выросший в полной нищете, он все-таки не стал меркантильным и не начал ценить деньги как высшее благо. Хватало на вкусняшки, о который раньше и помыслить не мог – и на том спасибо. Рядовой вообще был благодарный малый.
Он до сих пор не привык к ласковому обращению Рико, его постоянному вниманию и теплым, шершавым ладоням, поэтому сейчас, пряча в них свои продрогшие пальцы, чувствовал себя буквально на седьмом небе. Рико юноша заполучил гораздо раньше, но он, несомненно, стал самым лучшим подарком на Рождество.
- Мы ездили в город, я и не знал, что в Сан-Франциско столько магазинов с елочными шарами и мишурой, - Рядовой так рьяно размахивал высвободившимися в одно ловкое движение руками, что едва не задевал ими выдающийся нос Рико. Раньше Сан-Франциско казался грязному, голодному мальчишке холодным, безжалостным и бездушным городом, выживающим со своей огромной территории каждого, кто посмел посягнуть на его роскошь, не смотря на то что исключительно центр круглосуточно сиял фарами дорогущих автомобилей и бриллиантами в ушах длинноногих красоток, а окраины утаивали, прятали в темноте преступность и разврат.
Он уже довольно длительный срок пребывал в «Четырех пингвинах», но за пределы магазина выходил крайне редко, по особой нужде. Во-первых, рабочий график Шкипер установил беспощадный, а во-вторых, ему и здесь было хорошо, чего еще надо-то?
А вот Джулиан знал блистательный Сан-Франциско, как говорится, на зубок, и Рядовой, при всей безграничной любви к этому шумному, яркому и взбалмошному лемуру, чувствовал себя рядом с ним серым мышонком, невзрачным и совершенно не знающим настоящей жизни, которая вот она, оказывается, только руку протяни. При этом Рядовой был до мозга костей домашний, вполне комфортно себя ощущающий в своей мышиной обители без каких-либо мышеловок с заманчивым куском сыра внутри, в которые тот же Джулиан при удачно сложившихся обстоятельствах попадал еженедельно. Слишком много времени Рядовой провел на улице и в стылом, злом приюте, чтобы пренебрегать теплом и заботой, которыми его окружили здесь, в «Четырех пингвинах». У него и друзей-то раньше не было, а сейчас, посмотрите, каждый второй постоянный покупатель в нем души не чает. А Рико и еды уже наготовил, хотя, у них со Шкипером и без того проблем хватало, явно о чем-то важном перешептывались, пока они с Джулианом не ввалились на кухню, замершие и счастливые до неприличия.
Переодевшись в неизменные шорты до колен и розовую футболку с поняшами, Рядовой замер у старого, мутного зеркала, висевшего в спальне, и начал критично разглядывать собственное отражение. До того, как его приютили Шкипер, Рико и Ковальски, он как-то не придавал особого значения своей внешности, зато, стоило, благодаря ей, заметно взлететь прибыли магазинчика, Рядовой наконец принял тот факт, что выглядит очень даже неплохо. Да, возможно, он не отличался тем лоском, которым обладал Джулиан, и одевался довольно просто, однако, экзотическая красота друга была сильно на любителя, в то время как миленький Рядовой приходился по вкусу относительно многим. Впрочем, нос юноша не задирал, ему хватало жадных взглядов Рико, поэтому с остальными он даже не пытался флиртовать, с благодарной улыбкой принимая записки с номерами телефонов и в последствии отправляя их в мусорное ведро, прямиком к рыбьим потрохам.
Обстановка по возвращении на кухню не сильно изменилась, разве что усилился запах свежеприготовленной рыбы – коронного блюда Рико, к которому Рядовой не преминул снова привалиться, поглаживая под столом горячую руку.
Шкипер с Джулианом за время его короткого отсутствия успели смыться («Наверное, выяснять отношения, - подумал Рядовой. – Или…нет»), и теперь они остались наедине, хотя, юноша и без того уже давно перестал стесняться проявления чувств на публике. Все были в курсе, так к чему излишняя жеманность?
- Это сложно. Джулиан слишком романтичный, а Шкипер, напротив, считает романтику чушью собачьей, - Рядовой тяжело вздохнул, в ужасе представляя, что может прийти в голову в качестве подарка их старшему товарищу. Если, конечно, он вообще посчитает нужным что-либо дарить Джулиану на Рождество. Шкипер вполне мог вновь завести шарманку о том, что никакие у них с блондином не отношения, и что они вовсе не трахаются, хотя, вся округа не спит по ночам, слушая их крики и стоны. – В идеале Джулиан мечтает о кольце. Ну, знаешь, - Рядовой замялся, смущенно улыбаясь. – Скрепить союз, который и без того очевиден всем, кроме, к сожалению, нашего Шкипера. Но этот вариант отпадает, а то он и нам заодно головы снесет, если хотя бы заикнемся о подобном.
Он немного помолчал.
- Надеюсь, они снова не поругаются, - грядущий праздник впервые в жизни Рядового должен был стать идеальным, и о внешней составляющей они с Джулианом уже как следует позаботились, однако, новичок, накрепко ставший частью команды, искренне переживал о части внутренней. В конце концов, Рождество в запланированном виде было в новинку не только для него одного. Привыкшие к скромным холостяцким посиделкам Шкипер, Ковальски и Рико, отрывающийся в пафосных клубах и напивающийся до беспамятства с очередным мудаком Джулиан точно также не имели абсолютно никакого опыта празднования в большом, почти семейном, кругу.
Но Рядовой был уверен, что все у них получится. Просто не может не получиться.