Мама открылась ему с другой стороны. Мать, не мама. Это была странная женщина, которая фактически угрожала сыну смертью. В голове не укладывалось, могла ли она и в самом деле его убить? Могла. Судя по тому взгляду, который горел в ее глазах, она могла сделать все. Однако ему не было стыдно ни за одно слово, которое он произнес, наоборот, он решил, что сказал все правильно, и она того заслужила. Чего она от него ждала? Чтобы он жил в извечном страхе перед нею? Да, всех учат с детства, что родители - это святые люди,но святой никогда не убьет, тем более свое чадо, родители могут быть мудрее, но сейчас Сандар видел кардинально обратный эффект.
-Мне не нужна ничья гордость! Мне нужна была мать! А у меня в доме три отца! - это было последнее, что он выкрикнул ей вслед, уходя в свою комнату и громко хлопая дверью. Обида, боль, горечь была во рту. Он никогда не думал, что сможет сказать подобные вещи своей маме, но он вдруг осознал, что она давно уже не была нежной и милой, наверное, с тех пор, когда мальчики стали взрослеть. Конечно, кто-то скажет, что нельзя сюсюкаться с мальчиками, иначе они испортятся, но в их доме вообще, казалось, жили одни мужчины. Даже Джая брала пример с братьев, а Сандар был другой, он не находил счастья в вечных драках и борьбе. Его мнение и его увлечения мало кого вообще волновали. Он и правда ощущал себя каким-то солдатом.
Минуты три он носился по комнате, как разъяренный дикий зверь, которого заперли в клетке, проигрывал в голове каждое ее слово, и оно мощно выжигалось на его сердце. Вряд ли он когда-нибудь забудет.
Взгляд упал на мольберт с чистой бумагой, и он живо сел за него, потому что рисунок - единственное, что могло ему помочь во всем разобраться. В руках был карандаш, а на бумаге стали появляться линии. Когда он рисовал, чтобы расслабиться или выплеснуть свой гнев, то он не думал о том, что получится, просто шел вслед за своей рукой. Тем не менее, через десять минут стали прорисовываться черты, вернее глаза - полные ярости, и он даже сделал из желтыми, не красными, но желтое бешенство было в них, а уже вокруг появилась вздыбленная шерсть, звериный оскал, стекающие по клыкам слюни...самому становилось страшно от того, что появлялось, потому что Сандар не умел рисовать животных, сколько бы он ни пытался это сделать, сколько бы ни срисовывал, но не удавалось. Через полчаса он выдохнул, он был опустошен, потому что все, что было внутри вылилось на мольберт - черный фон, на котором была серая волчица с желтыми глазами. Она смотрела не него оттуда с такой ненавистью, с которой недавно и мать бросала этот кинжал в стену, который предназначался ему. Может быть, это ее глаза?
Он отошел от мольберта, посмотрел со стороны. Это был лучший рисунок за всю его жизнь, но он еще долго не притронется к карандашу, настолько пустым он стал изнутри. Пустота смешалась с усталостью и слабостью от болезни, которая пригнала его домой, и пусть он всерьез задумался над тем, что, может быть, ему и правда стоит уйти, жить в другом месте, потому что мама хотела им гордиться, а ему не нужна была гордость за это, но он не стал собирать вещи сейчас, он упал на кровать. Разве в нем больше нет ничего, за что можно им гордиться? Да, и кому нужно взращивать в себе это грешное чувство? Кажется, у мамы гордость переросла в гордыню, и она уже не видит никого и ничего рядом с собой, она просто не дает никому вздохнуть спокойно, без ее ведома и влияния. Разве возможно жить в такой обстановке?
Все смешалось в голове Сандара, и его утянуло в болезненную дрему. Он свернулся калачиком, потому что знобило, а ярости, которая его грела, больше не было в нем, он хотел бы укрыться чем-то, но сил тоже не было, чтобы подняться с кровати. Надо просто потерпеть, пока вернется Маугли, или Джая.

Холодный воздух  заставил Сандара проснуться и открыть глаза. Было очень темно, но через минуту его глаза стали привыкать, начали проявляться очертания окружавшего его пространства. Опершись ладонями о ледяной пол, он присел и стал оглядываться вокруг – голые стены и тишина.
- Я в склепе…-резюмировал он сам себе, а его голос раздался эхом, как бы подтверждая его догадки. Он аккуратно встал и попытался пройти вперед, но поскользнулся и упал лицом вниз, еле успев подставить руки под лицо. Пол действительно оказался ледяным.
Резкий свет ослепил его глаза так, что пришлось сильно зажмуриться. Когда он во второй раз сел, то не стал спешить подниматься на ноги. Возникло ощущение, что его перенесли в какую-то другую комнату. Теперь он был в ослепительном в буквальном смысле помещении, что не могло не радовать. Свет всегда привлекал его больше, чем темнота. Сумерки были бы идеальным вариантом, но из двух зол…
Его дыхание паром вырывалось из носа и рта. Нет, это была не новая комната, а все та же ледяная, только теперь были видны узорчатые ледяные стены и огромный гладкий пол. Он провел рукой по поверхности, и вдруг увидел что-то яркое и движущееся под ней. Приглядевшись, он понял, что это рыбки, очень красивые ярко-оранжевые рыбки, которые ему очень понравились, невольно улыбнувшись, он опустил голову, чтобы разглядеть их поближе. Как только он приблизился к тонкой корке льда, то одна из рыбок мгновенно развернулась и поплыла прямо на него. Она с силой врезалась в лед, будто хотела его разбить. Это была не просто милая рыбка, ее пасть была полна острых зубов, а лоб был таким крепким, что от столкновения по льду пошли многочисленные трещины. Маленький Санни вскрикнул от сильного испуга и сломя голову куда-то побежал. Постоянно поскальзываясь на льду, то и дело падая, он бежал вперед, не зная куда, а зал все не кончался. Наконец он увидел где-то вдалеке дверь. Трещина преследовала его, едва дверь закрылась за мальчиком, он услышал, как лед за его спиной проваливается, а в дверь врезается мощнейшая ледяная волна. Санни с облегчением выдохнул, закрыл глаза и медленно скатился вниз, переводя дыхание.
Горячий воздух обдал его лицо, от чего он закрыл лицо рукой, а затем уже со страхом приоткрыл глаза. Страх был не без основания – перед ним, а точнее над ним нависал огромный дракон, из ноздрей которого валил дым, а в воздухе витала такая злость и ненависть, что парень забыл обо всем на свете. Каким-то чудесным образом он перелетел на несколько лет вперед, и ему уже было не 9-10 лет, а около 20. Прижавшись спиной к стене, он медленно пополз вверх, а затем вправо по стене, не спуская взгляда с дракона, чешуя которого отливалась бронзой, а могучие крылья занимали всю комнату. Ему явно не понравилось вторжение парня в его дом, поэтому глаза его горели неестественно зеленым пламенем, но кидаться огнем он пока не спешил, что не могло не радовать Сандара – была возможность тихо уйти, пока тот был погружен в свои сокрушительные мысли. Еле передвигаясь вдоль стены, он пытался нащупать другую дверь, но сзади были лишь горячие камни, более того та дверь, через которую он попала сюда, тоже исчезла, или ему так показалось. Через несколько минут дракон все-таки вспомнил про него и резко обернулся. Он сильнее прижался к стене, впиваясь пальцами в камень, будто пытаясь выцарапать себе выход, но ничего не выходило. А между тем разъяренный дракон начал размахивать крыльями так сильно, что горячий ветер растрепал все его волосы, глаза начали слезиться, а потом он и вовсе чуть не заплакал. Почувствовав страх Сандара, дракон издал жуткий рык, и из пасти его вырвалось яркое пламя. Когда он уже приготовился принять жуткую смерть, его запястье обхватила чья-то холодная рука и вытянула его из комнаты через стену.
Те же холодные руки убрали волосы с его лица. Его пространственные ощущения постепенно к нему вернулись, и он почувствовал, что лежит на чем-то мягком, не рискуя открывать глаза, рукой он нащупал траву, ему стало спокойно. Он глубоко вдохнул свежий воздух и смело открыл глаза. Но рядом никого не было. Было очень темно, кажется, наступила ночь. Очки лежали рядом, видимо, он снял их, когда они сдавили переносицу. Сандар громко чихнул, сел на кровати и вытер пот с лица. Честно говоря, стало как-то легче, но очень хотелось пить.Он спустился вниз, на кухню, нашел в холодильнике бутылку холодной воды и жадно выпил половину. Часы показывали половину второго ночи, и в доме было очень тихо. Он смутно припоминал, что происходило днем, но он четко помнил слова мамы,но вот на что она ему так говорила, он не мог в памяти воспроизвести.
В спортзале тоже было темно, и он не стал включать свет, кинжал, который предназначался Сандару, так и торчал на том же месте. Может быть, стоило его забрать себе?

Отредактировано Sandar Singh (2016-06-13 10:55:47)