Все, что Паркеру хотелось сделать – это дотащиться после пар до дома, рухнуть лицом в подушку и проспать трое суток подряд. Блаженство, тишина, спокойствие… Как будто хотя бы чего-то одного из этого списка можно ожидать от самого шумного города в мире. Последние пару дней были самыми показательными на тему того, насколько дерьмовой может стать жизнь, если ты пытаешься быть супергероем. Последняя стычка со злодеем была особенно жесткой, и даже регенерации Паука понадобилось пару дней, чтобы оклематься и залечить все. Ребра все еще побаливали, когда он двигался слишком активно или наклонялся, чтобы шнурки завязать. Благо хоть синяки прошли, а то надоело всем рассказывать, как неудачно ты навернулся со скейтборда сначала лицом в асфальт, потом боком, потом спиной и «тресь-бум-хлесь» - неудачное приземление. Почему-то тетя Мэй вообще подозрительно отнеслась к подобной истории, но вслух об этом говорить не стала.
Ах, да. Купить продуктов.
Питер запрокинул голову со стоном сожаления, развернулся на сто восемьдесят и направился к магазину, который он прошел уже пару минут назад.
Что еще? Еще не выполненный конспект, за который Питеру, этому умнику, только чудом не поставили неуд. Профессор был в крайнем удивлении от неподготовленности одного из лучших своих учеников, а потом дал ему второй шанс. Теперь бы и его не упустить, а то Паркер гений по части упускания шансов. Набирая в корзину масла, молока, творога, Питер уткнулся лбом в полку и вздохнул. Еще минута, и он бы уже по этим полкам стек, улегся прямо между сырами и макаронами, и заснул. У него по жизни появилось одно новое и очень полезное кредо: «если очень стало плохо, ляг поспи и все пройдет». Вообще-то оно ни разу не помогало, но чисто морально становилось чутка получше. Голова прояснялась, раны затягивались. Да и в принципе можно было надеяться, что новый день на этот раз пройдет хорошо. Сегодня все было плохо еще с начала и утренней газеты, в которой говорилось о том, что Человек-Паук рушит инфраструктуру города и сливает драгоценности магазина в канализацию. И ни слова о том, что они предотвратили преступление, возможно, с многочисленными жертвами. Потому что еще не известно, куда пропадают все информаторы Стервятника и что он с ними делает! Проходя мимо газет Паркер демонстративно фыркнул и закатил глаза.
Купив все необходимое по списку (да, тетя ему в карман еще и список положила), Паркер добрался до дома, кинул пакет на кухню и пополз наверх, в свою комнату переодеваться. К домашнему телефону он и так редко подходил, а сегодня и вовсе было лень, поэтому он предоставил звонившего на волю автоответчика. Какого же было его удивление, когда в доме раздался знакомый голос! Питер не успел из свитера вылезти, запутался в нем, застрял и, пытаясь высвободиться рухнул на пол – слишком активно пытался добраться до телефона. Он не виноват, что у него такая нервная реакция. Просто когда ему на домашний звонит другой герой в трико и вещает на весь дом, волей-неволей боишься, что кто-то что-то скажет лишнее, и придется объясняться перед тетей Мэй, хотя той даже дома не было. Просто реакция мангуста! В итоге, Паркер дополз разве что до рюкзака и достал оттуда паутинное устройство, которое нацепил на руку и тут же выпустил паутину в телефон, чтобы через секунду подтянуть его к себе. Аппарат рухнул, звякнул и автоответчик отключился.
- Угрх… - Питер лег лицом в пол, выдохнув что-то нечленораздельное. Хорошо, что тети Мэй нету дома. И надо дать Скотту свой мобильный. Потому что приглашение в бар тоже звучит, знаете ли, весьма сомнительно! Не будет же Паркер потом объяснять, что они с другом ходят в бар исключительно из-за того, что там самый вкусный и целебный Боржоми на районе.
Выпутавшись из одежды, Пит вернул телефон на место, снял с него паутину (она и сама бы через пару часов исчезла, но все-таки лучше быть осторожным) и отправился первым делом в душ, освежить голову. После он решил, что все не так уж плохо, и силы на то, чтобы пообщаться со Скоттом у него еще есть. Тем более, тот говорил о каком-то хорошем событии и предложении, а это Паркеру нынче необходимо как воздух – толика хороших новостей! Поэтому к восьми вечера он был на месте, укутанный в пальто, с рюкзаком за плечами и дожидающийся своего товарища.
- Я просто хочу уточнить. Ты ведь знаешь, что меня в бар не пустят с вероятностью в семьдесят процентов? У меня нет поддельных документов. Так что, как альтернативу, могу предложить макдак, - вместо приветствия возвестил Паркер, помахав Лэнгу рукой и улыбнувшись. – И, пожалуйста, перепиши мой номер, я случайно дал тебе домашний… эээ… там старый автоответчик… я его никак не перепишу… не говори никому об этом! - Питер в тот раз дурачился, записывая подряд что попало. А тетя Мэй, когда застала это все, рассмеялась и сказала, что не позволит своему племяннику переписывать впредь автоответчик, оставив тот перфоманс на долгие годы.

Идея с Макдаком хоть и не была серьезной, но предложить какие-то варианты стоило. Главное, что Скотт в целом понял проблему Паркера. И, может, выглядит он постарше своих лет, так что и прокатил бы, но врать он не умеет от слова совсем. То есть, он абсолютно полностью скрывает от всех свою супергеройскую жизнь, и где пропадает ночи напролет, но эта ложь жизненно необходима, и тут нет вариантов. А вот под пристальным злым взглядом какого-нибудь верзилы на фейсконтроле, он обязательно бы запаниковал и начал запинаться. Возможно, и до проверки карточки не дошло бы. Главное, что Скотт все равно не растерялся и не приуныл из-за неудачной компании.
- Вот, между прочим, взрослости мне хватает, - шутливо возразил Паркер, выставив перед собой руку, -  у меня столько ответственности, что я могу еще продавать ее мешками и отсыпать всем окружающим, - и да, Паркер все еще не пьет алкоголь, потому что… ну… ему далеко до звания «бунтаря», он законопослушный гражданин, хороший послушный мальчик, да и попросту – когда и с кем? Может, с Гарри разве что за компанию когда-то чего-то пробовал, но именно что пробовал, а пить – не пил. И это именно он – тот, кто, в итоге, тащил друга домой, провожая, или укладывал спать, если кутили они прямо в особняке Озборнов. Старший представитель семьи частенько оставался на работе на всю ночь, так что не мог ничего возразить. Да и казалось, порой, что Гарри как раз и хочет, чтобы отец застукал его полностью наклюкавшимся, провоцируя.
Паркер, честно, был не столь решителен. В нем все еще боролись ангелочек и демон, сидящие на плечах. Один говорил об ответственности, а второй о том, как он устал за это время, и можно хотя бы немного позволить себе расслабиться. В конце концов, что плохого может случиться? Нью-Йорк не окажется вдруг разрушенным за один вечер. А если что, там есть Мстители, вот они пусть и занимаются делами насущными. Может же у Супергероя быть хотя бы один законный выходной за последние три года? (Паркер был уверен, что нет, честно говоря, геройство – не та вещь, у которой могут быть выходные).
- Нееет, - все же протянул с улыбкой Питер, - раз уж мы гуляем, то сока я и дома могу попить. Только… я не уверен насчет текилы… - Паркер почесал затылок. Он в курсе, насколько это крепкий напиток. И в курсе, что он никогда не пробовал ничего крепче пива. Так что, с ним может произойти любая херня! – Может, с пива начнем? Я начну. Ты, конечно, выбирай что хочешь, - Пит пожал плечами. В конце концов, у Скотта гораздо больше опыта. Может, для него пиво уже как вода? Ни о чем?
Скотт по дороге рассказал, в честь чего они тут собрались, и Питер на сто процентов был согласен с тем, что повод стоящий. Особенно если учесть, что Лэнга подставили, а это крайне неприятно. Паркер не хотел бы оказаться на его месте (в качестве Человека-Паука), потому что этого героя вполне могли бы посадить с вероятностью в 50 процентов. Кстати, Питер только сейчас понял, что знает о своем знакомом не так уж много, и это отличный шанс все исправить. Ведь так-то человек он хороший, приятный, да и в команде работать одно удовольствие. Что для Паркера дико – он не командный игрок от слова совсем.
- У меня есть с собой айдишка, - сообщил Паркер, когда они дошли до магазина, - но она тебе поможет разве что добиться отказа в продаже алкоголя. Меня в бары не пускают не из-за того, что, когда я напиваюсь, я начинаю бить стулья, столы, соседей, танцевать на столе и приставать к кому-то, а потому, что мне все еще девятнадцать, и это противозаконно продавать алкоголь лицам, младше двадцать одного, - Паркер никак не может избежать занудной речи. Он сам себя в какой-то момент одернул и замолчал. Ангел на его плече был слишком неугомонный и с высокими моральными принципами. – Но… во многих магазинах алкоголь продают несовершеннолетним… - решил влить немного бунтарской информации. А то что он такой правильный? И не важно, что часть его борется с желанием прикрыть такие вот магазинчики. – Спасибо, обойдусь без мороженного, если только им не принято закусывать текилу, - Паркер покачал головой. А вообще он видел в фильмах, конечно же, что текилу закусывают лимоном… или апельсином? Чем—то точно не сладким.
Дождавшись Лэнга с уловом, Паркер заглянул пакет и присвистнул.
- Это все нам или к нам еще присоединится компания? – Усмехнувшись, Питер поднял взгляд на Скотта и улыбаться перестал. Это точно на них двоих. Ладно. Ладно. Надо расслабиться, перестать быть занудой и они тут собрались отрываться, видимо. Давай, Паркер, ты сможешь отбросить свою правильную задротскую сущность куда подальше. В конце концов, ты это заслужил (совсем нет, ни капли). Прищурившись, Питер улыбнулся и сам уже похлопал Лэнга по плечу, - буду знать, что могу на тебя рассчитывать в изучении полимерных соединений и молекулярном устройстве прочнейших металлов при взаимодействии с органикой в строго соблюденных температурных условиях, - а что? Вдруг Скотт на деле тоже гений в молекулярной физике и биологии?
- Ладно, - время для решительных действий, - На улицах точно народу ходит больше. Поскольку сейчас уже станет совсем темно, я предлагаю отправиться в парк. Там есть патрули полицейских, но там они ходят реже, видимость меньше и легче спрятаться, в случае чего. Это не далеко, в паре кварталов. А потом в клуб, - Паркер пожал плечами. Почему нет? Он уже согласился на то, чтобы начать пить. Чего ему уже терять? На этот раз уже Паркер довел приятеля до нужного места.
- Кстати, а ты чем занимаешься-то? Я же ничего и не знаю совершенно, это только Фьюри, как я слышал, мастер компромата и сбора информации. До сих пор не знаю, как он на меня вышел… - так, Паркер отклоняется от темы, - И как тебя угораздило записаться в герои? – Питер параллельно порылся в пакете и достал оттуда бутылку пива. Он где-то слышал, что начинать надо точно с менее градусного напитка, и только потом переходить на повышение. Личного мнения у него на этот счет не было, поэтому он предпочел пользоваться чужим. Откупорив крышку рукой (как удобно с такой-то силой), он поднял бутылку, - за твой оправдательный приговор, герой! И дай мне, пожалуйста, телефон твоего адвоката… чую, мне он когда-нибудь тоже пригодится.

Паркер расплылся в улыбке, когда Скотт начал рассказывать внезапно о своей дочке. Такой простой вопрос был задан, и такой неожиданно откровенный ответ на него получился, что Пит искренне растаял. Ну где в наше время найдешь таких открытых и добрых людей? У всех обязательно сто миллионов секретов, тонна проблем и «огромный жизненный опыт», которым они то и дело тыкают окружающим в глаза, надеясь их рано или поздно всем выколоть. Лэнг был вообще не похож на среднестатистического героя. Наверное, поэтому с ним и было так просто найти общий язык. Он вел себя ничуть не лучше Паркера – ноль серьезности в любое время года и не строил из себя эдакого идеального человека, пример для подражания. С ним было проще. Потому что, давайте положим руку на сердце, Паркер бы не вписался в Мстители. То есть, Пауку везде норм, а вот окружающие от него бы на стену лезли – это факт.
Особенно Фьюри.
Паркер ненавидит действовать по чьей-то указке.
У него же крутая интуиция, которая ему так часто спасала жизнь! Что еще нужно?
- Это… на удивление мило. Такого я точно не ожидал услышать, - усмехнулся Питер и покачал головой. Ну, что? Новый знакомый не оставляет после первой встречи с собой впечатления, будто он может быть хоть иногда таким серьезным. Да и после второй и третьей встреч тоже. Но это, опять же, не плохо. – Познакомишь как-нибудь? – А чего нет? Он был бы только рад посмотреть на это чудо.
А вот когда Паркер выслушал историю о том, как костюм попал к Скотту, тут он прищурился, глядя на друга.
- Ты залез в дом… и надеялся там найти бриллианты и миллионы? Скотт… ты что, вор? – Питер постарался сделать как можно более серьезное и осуждающее выражение лица. Пристыдить друга – святое дело, особенно когда узнаются такие подробности. Хотя на самом деле не важно, чем человек занимался в прошлом. Определяют его поступки, которые он совершает в настоящем. А все складывалось так, что в настоящем он спаивает несовершеннолетнего подростка. Вся серьезность Паркера продержалась недолго, и вскоре он уже вовсю заливался смехом, чуть не подавившись пивом при этом. Особенно на моменте любвеобильных муравьев. Серьезно, он так ржал, что скатился с лавки на землю и отказывался подниматься, пока его не отпустит. Отпустило, когда «маленькие страшные муравьишки» сменились «большим страшным муравьем». И вот это уже было не смешно. Вот это действительно жутковато. Поднявшись и отряхнувшись, он отправил пустую бутылку в пакет и взялся за протянутый стаканчик. Глядя на Скотта, Питер последовал его примеру и опрокинул в себя весь стакан залпом. А что ему будет? Напиток же разведен колой. Все должно быть нормально.
Нормально…
За тем исключением, что Паркер ни разу не был готов к такой порции алкоголя. Он щурится, закрывает рот рукой и тщетно пытается сделать вдох - очень. Очень.
И он был слишком занят своими ощущениями, чтобы замечать полицейский. Раскрыл рот, наконец, и принялся на него махать рукой, когда вдруг Скотт схватил его и вместе с ним прыгнул в кусты. Паркер резко выдохнул и от происходящего заржал. Лэнг тут же шикнул, но легче от этого не стало. Питер уткнулся лицом в землю и все еще тихо хихикал. Он все еще не понял – почему надо сигать в кусты, и является ли это обычной традицией после выпитого рома. Прикусив губу он все же притих, и из своего укрытия заметил, как полицейские проходят мимо. После паузы Скотт первым заржал, и теперь, лыбясь во все тридцать два. Питер первым шикнул на него, приставив палец к губам.
- Я думал… я думал… это нормально, - Пит тоже залился смехом, - прыгать после рома в кусты… как после бани в прорубь, знаешь? Или как пираты на абордаж… ром же… - мысль была не так ясна, как мысли Паркера, но какая разница. Парень приподнялся (а в голове уже все кружиться начинало, это он хорошо хлопнул рюмашку) и руками развел ветки кустов, выглядывая. – Два вражеских корабля ушли, можно выползать на свет божий. Хотя в кустах я еще не бухал, - пожал плечами Паркер, - впрочем, я и на статуе Свободы не бухал, и ничего… - Паркер хмыкнул, а потом обернулся на своего друга. Приподнял брови в немом вопросе.