Фазма сидела с ногами на койке и сверлила взглядом стену, прокручивая в голове рваные клочья недавних воспоминаний, которые мозг явно хотел похорониь в глубине подсознания, однако хозяйка упорно не давала им заволочься пеленой отрицания. Гладя ссадины на костяшках пальцев, женщина погружалась глубже и глубже в свои мысли. Нет. Слёз не было. Фазма давно разучилась плакать, однако противный сухой ком всё же стоял в горле, заставляя её поминутно сглатывать в попытке избавиться.

...Удар. Ещё удар. Скользкое от воды колено пришлось аккурат между ног громилы-офицера, зажавшего Фазму в углу душевой, следующий же последовал прямо в нос — женщина обвила затылок растерявшегося от резкой боли противника ладонями и резким движением нагнула навстречу своему вновь стремительно подымающемуся колену.

— Получи, тварь! — Фазма поддала добавки. Нос обидчика неприятно хрустнул — не перелом, но гематома будет что надо. Офицер отшатнулся, выпрямился во весь рост и с ненавистью уставился на свою жертву. Кровь, струившаяся по лицу и скапливающаяся на зубах, придавала его и без того устрашающему лицу ещё более зловещий вид...

Фазма на минуту зажмурилась и тряхнула головой. Образ поплыл и исчез, не повинуясь больше попыткам воскресить его в памяти. Женщина зябко поёжилась и нахмурилась. Несмотря на то, что верзиле не удалось завершить задуманное, осадок на душе был неприятный. Фазма боролась с мыслью, что она сама каким-то образом виновата, что сумела спровоцировать его, да и вообще — как можно было потерять бдительность настолько, что позволить уволочь себя в мужские душевые?

Ты знала, на что идёшь, девочка. Либо довольствуйся вторыми ролями, либо получай по полной, наравне с остальными. Редко кто поднимается выше рядового штурмовика — а если такое и случается, то должность всё равно более декоративна, чем реальна. Всё равно за твоей спиной будет твёрдая рука кукловода.

Однако фазма не хотела мириться с таким положением. Целеустремлённая, побывавшая не в одной передряге, она не была готова так просто сдаваться. Лучше получить  выстрел в лоб, чем дать слабину. Где трещина там и надлом. Но наша героиня не ломалась, нет. Она гнулась, как упругий ивовый прут,  и в любую минуту могла больно хлестнуть любого, кто попытается плести из неё корзину для барахла.

...Что Вам от меня надо?... Уберите свои руки, офицер, что Вы себе позволяете... Тусклый голубоватый свет в преддверии душевых очертил зловещие тени на угловатом лице обидчика, хищно засматривавшегося на Фазму. Для него это была игра. Сможет ли он обуздать эту кобылку? Так ли она сильна, как кажется, или же просто очередная, пусть и намного крупнее многих рядовых, напыщенная курочка, которая захотела прыгнуть выше головы?...

Фазма уронила голову на ладони, посидела так с минуту, закрыв глаза. Навязчивые образы всё никак не хотели уходить, снова проплывая перед закрытыми веками.

...Громила с раскуроченным лицом двинулся на неё, однако Фазма успела среагировать и схватила сорванную со стены мыльницу — она была буквально выкорчёванна из крепления, и резервуар для средства можно было спокойно достать без особых усилий. Фазма воспользовалась ситуацией и выплеснула жидкое мыло прямо в глаза офицеру. Пока он соображал, что происходит и пытался разлепить глаза, шипя от боли, женщина выскользнула из своего угла и поспешила к выходу, толкнув  с силой несостоявшегося насильника так, что он чуть не упал на мокром полу...

Из потока мрачных мыслей её выдернул сигнал коммуникатора. Сообщение гласило: "Незамедлительно явиться к генералу Хаксу ".

— Что ж. Вот и окончилась твоя служба, Фазма, — подумала женщина и принялась натягивать на себя форму.