Изабель просто хотелось проснуться.
Проснуться в собственной постели, уставиться на потолок перевитый узорами, и выдохнуть. Облегченно, глубоко, сильно. Она бы даже не отказалась очутиться в постели фейри, да черт возьми, кого угодно, лишь бы этот кошмар закончился. Но чем больше шагов она делала, стуча каблуками своих изящных сапог, и чем больше день сменялся ночью, тем призрачнее казалась надежда. И дело не в витражных стеклах ее временной темницы. И не в ярко-алых губах Лидии, которая смотрит на нее со смесью восхищения и отвращения. Как на забавную зверушку, которую боязно потрогать, но она же такая вот редкая и дикая. От чего упускать шанс? И дело даже не в печальном взгляде Алека. Упрямого, сильного Алека, который понуро опустил плечи от того, что не смог ничего сделать. А в ней самой. Изабель понимала четко - во многом виновата ее неразборчивость. Она сама виновата. Даже в появлении Лидии. И даже если проверки было не избежать, то в том, что брат рисковал собою и собственной связью, дабы помочь. Избежать той участи, к которой она неосознанно шла годами. Иззи всегда думала, что в их тандеме саморазрушением обладает лишь Джейс. Вот оно так. Не видела дальше собственного носа.
Глупо было бы считать это просто стечением обстоятельств. Разумеется, такая мысль была бы выгоднее. Не так очерняла ее. Но от правды не уйти, не скрыться. Вот она, течёт по венам - красная, как и камень в ее ожерелье. Пальцы скользят по искусной огранке камня, и Иззи закрывает глаза, вдыхая полной грудью. Но этот чертов сон не заканчивается.
... она наблюдает, как солнечные блики скользят по светлыми волосам, непривычно распущенным и опускает взгляд на девичьи руки. Ей не нравится, что Лидия прикасается к Алеку так спокойно. Это обычная сестринская ревность. Это нормально. Наверное. Алек держится хорошо. Внешне он выглядит спокойным, но его пальцы на секунду дрожат, когда он проводит рукой по лицу. Нервничает. Лидия разговаривает с ним, она необычно возбуждена сегодня. Иззи беззастенчиво разглядывает их, даже не собираясь скрываться. Не всегда выдается возможность этим насладиться. И, кажется, вскоре она вовсе будет ее лишена. У нее перехватывает дух лишь от мысли, что она может больше не увидеть Алека. Рядом падает стакан и ногам почему-то становится мокро. Брат оглядывает, смотрит обеспокоенно и мчится к ней, потому что она просто разбила стакан. Он что-то спрашивает. Иззи видит, как шевелятся его губы, но смысл слов до нее не доходит. Ее могут изгнать. Лишить рун. Лишить стило. Плевать на стило. Плевать, с учетом того, что ее собираются лишить семьи. Она больше не прочтет Максу сказку на ночь. Больше не обнимет Джейса. Больше не поцелует Алека в щеку.
Брат отводит ее в комнату. Иззи даже не плачет.
... она приходит в себя спустя час. В голове ясно. Понятно, она просто поспала. Горит ночник, и в комнате она совершенно одна. Позор для семьи. Клеймо изгнанности. На глаза ей попадается альбом, который Клэри так беспечно забыла у нее в комнате. Она медленно садится на постели, откидывает волосы назад и тянется к белым страницам. На большинстве рисунков Джейс. Иззи улыбается. Она делает очередной глубокий вдох в попытке проснуться, но этого не случается. За то в ее голову приходит идея.
Почему она раньше об этом не подумала? Ведь именно так примитивные всё и решают. Нет человека- нет проблемы?
Все, что нужно Иззи- это ее стило и хлыст. Стило ей вернули сразу после суда, а вот за хлыстом ей приходиться идти в оружейную. И она идет. И ее даже никто не останавливает. А зачем? Зачем, если она смертница? О нет, она не позволит расправиться с собою так легко. Изабель прихватывает ещё парочку кинжалов, возвращается в комнату и всерьёз думает собрать вещи. Потом, конечно же, эта мысль кажется ей глупой. Она выбирает штаны и топ, куртку, все сворачивает комом, затолкав туда стило и идет к Алеку.
Нет, не так.
Сначала она переодевается, причесывается и идет к Алеку.
Он сидит на кровати, листая какую-то книгу, но почему-то не удивлен ее приходу. Даже ее внешнему виду. Даже тому, что она босая. Алек только улыбается, и Иззи закатывает глаза, переминаясь с ноги на ногу.
- Эй, старший брат, - ее голос затихает по мере того, как она ближе подбирается к постели, - можно я посплю с тобой?
Конечно же, Алек разрешает.
Она пялиться в потолок и обдумывает свое решение, смакуя его с разных сторон. Во сне брат стал тяжелее, и давит на нее своим весом. Он жутко неудобный в постели, и ей уже заранее жаль Лидию. Вот зачем было демонстративно отворачиваться, если потом все равно прижиматься? Иззи изворачивается, залезая ему под руку и затихает. Тепло. Хорошо. Алек даже не просыпается. Его рука лежит поверх постели, и она разглядывает его пальцы, потом руны на локте, и закрывает глаза. Позволяет себе наполниться чувством вины. Да, свадьба полностью решение Алека. Да, их родители были членами Круга. Да, они... А, к черту. Иззи не собирается портить жизнь брату. Она слишком, слишком сильно, любит Алека, чтобы наплевать на все вокруг и требовать от него защиты. Хватит крушить все вокруг. Пора что-то делать.
Она не замечает, как засыпает.
Весь следующий день какой-то сумбурным. Все мечутся - ищут Чашу. Точнее, Клэри и Джейса, у которых Чаша. Там самая, которая сможет спасти Иззи. Ту самую Иззи, которая спокойно ест хлопья на кухне.
Она все еще сомневается, наблюдая, как Алек и Лидия околачиваются возле мониторов, будто бы вот сейчас случится чудо. Лидия оборачивается, и Изабель , от чего-то,  испытывает желание непринужденно махнуть ей рукой, но вместо этого она лишь зло усмехается.
Когда она снова приходит в комнату к Алеку, они не разговаривают. Осталось меньше пяти часов до того, как ее лишат рун, и она хочет просто поспать. Кто знает, когда ей удастся сделать это в следующий раз? Алек крепко обнимает ее, уткнувшись носом в макушку, и Иззи становится стыдно от того, что она собирается сделать. Потому что она хочет получать порцию таких объятий ещё приблизительно вечность. Потому что она не хочет бросать Алека одного в Институте, где у него больше нет друзей. Потому что боится оставить брата одного. Алек - единственный кому она может доверять.
И он, как на зло, не желает засыпать.
Он смотрит в потолок, поглаживая ее плечо, и лишь желваки играют на его щеках. Иззи дремлет на его плече. Это удобно. Алек будто создан для того, чтобы вот так засыпать на нем. Она уже заранее завидует Магнусу.
Потому что она надеется, что после ее поступка, Алек сможет спокойно разорвать помолвку. Нельзя защищать семью, если семьи нет. А Макс... он справится. Мариза не настолько эгоистична, чтобы бросить и его.
Когда брат засыпает, Иззи еще долго лежит рядом. Ей не хочется уходить. В постели тепло, а там холод собачий. Но она выбирается из постели, быстро натягивает на себя вещи, открывает окно и в последний раз смотрит на Алека. Он спит. Хорошо. До ее казни осталось два часа.
Она выбирается из Института, преодолевая с легкостью все препятствия. Ветер скользит по ее волосам, и Изабель чувствует, как внутри все клокочет от одиночества. Неужели Джослин чувствовала себя так же отвратительно? Нет, у нее же уже был ребенок. Несколько секунд Иззи думает над тем, что ей он тоже нужен, ребенок в смысле, но потом чертыхается и наносит себе руны. Ее не должны найти. Она отнимает телефон у какого-то парня и звонит Саймону. Единственное место, куда она может пойти - это Клэри и Джейс. Теперь она тоже в бегах. Она договаривается встретиться с вампиром, собирается вернуть телефон - примитивный спит в своей машине, а двери не закрывает. Когда чувствует слежку.
Иззи срывается с места и бежит. Ее нагоняют быстрее, чем она думала. Но сразустановится легче, когда рядом с ее лицом вонзается стрела. Алек.
Изабель медленно поворачивается и видит брата. Она не может ему врать или дурачится. Не сейчас. Она даже не оправдывается. Ибо виновата.

Она медленно повернулась, испытывая дикий приступ облегчения. Она могла спать с чужими мужчинами, хамить в лицо представителями Клейва, но ее душила мысль о том, что она будет что-то делать, скрываясь от брата. Пусть она пыталась быть независимой, но глубоко внутри понимала, что нуждалась в одобрении Алека. В одобрении единственного человека, которому могла доверять всецело. Она глубоко вздохнула, чтобы справится со стыдом, накрывшим ее плотным коконом, как сделала это ночь с этим городом. Медленно закатила рукав куртки, показывая свой браслет и таким же способом признавая свое поражение. Изабель не станет браться с братом. Она готова отдать за него жизнь. Руку и голову на отсечение. Лишь бы Алек был жив и здоров.
И когда он заговорил, Иззи была готова признать ошибочность своего плана. О чем она только думала? Зачем сбегала? Алек сможет о ней позаботиться, он сделает все для нее. Сделает, как делал тысячи раз. Она даже шагнула ближе, неосознанно потянувшись к нему. Старший брат был так близко, разил упрямством и уверенностью, но факты говорили иначе.
- Нет, - уверенно произнесла Иззи, закатав рукав куртки.
И видит Разиэль, эти слова дались ей с таким трудом. Сложно отказывать тому, с кем соглашалась всю жизнь. Ведь кроме решений Алека, всегда верных и правильных, Изабель не принимала больше не чьих. Она ворчала и возмущалась для проформы. Она кривила губы и пилила Алека потому, что пыталась убедиться в его стойкости. Но никогда, ни разу в жизни не сомневалась в его решении. До определенного момента. До свадьбы и до того, что происходило сейчас.
Они больше не были всесильными и могущественными Лайтвудами. Они были просто очередными охотниками, которые нажили себе дурной славы. Но еще не поздно что-то исправить.
Изабель провела рукой по волосам, откидывая их назад.
- Перестань говорить, хватит! - Иззи замерла на месте, пытаясь собраться с духом. У нее в голове весь этот план звучал идеально, но как было донести его до Алека? Она посмотрела на него и почувствовала, что сейчас расплачется. Она не хочет уходить. Она не хочет оставаться совсем одна. Она не хочет идти туда, где ее ждут Джейс и Клэри. Она не хочет видит Саймона. Иззи подавляет в себе горячечный порыв, который душит ее с того момента, как Алек начал с ней разговаривать. Ей хочется разреветься, просто залезть к нему на колени и плакать, пока он будет ее жалеть и утешать. Ей нужен ее брат, черт возьми!
Но именно ведь для него Изабель все это и делает.
Хватит разрушать мир вокруг себя. Хватит перекладывать свои проблемы на плечи других. До-ста-то-чно. Да, пусть она утратила свою честь. Но она все еще Лайтвуд, Изабель София Лайтвуд. А Лайтвуды не сдаются так легко.
Изабель начинает рыдать.
Она, как и все девочки, которые не хотят, чтобы видели их слезы, просто давится ими. Закрывает рот ладонью, пытаясь не всхлипывать. Отгоняет Алека, который делает рывок к ней и машет рукой. Нет, не надо, не сейчас. Я в порядке. Она тихо плачет несколько минут - это просто нервное напряжение. Слезы катятся по щекам, размазывая туш, но ей все равно. И тут же становится легче. Иззи растирает влагу на щеках рукавом - совсем не девичий жест, и смотрит на брата.
- Алек, я люблю тебя. Наверное, больше этой жизни и всего, что вокруг. Я не могу вернуться с тобой в Институт. Меня лишат рун и изгонят, и я не хочу, чтобы ты это видел. Я не хочу, чтобы мы перестали быть семьей. Я не хочу потерять тебя. Я так виновата, ты простишь меня? - она снова начинает рыдать, уткнувшись лицом в собственные ладони, и не может успокоится. Ее колотит от истерики, но Иззи быстро берет себя в руки, не позволяя брату подходить ближе. Потому, что так она совсем не сможет уйти. А ей надо. Она должна, - я не могу больше подставлять тебя. Ты и так многим рискуешь. Я не переживу, если родители откажутся и от тебя. Хватит.
Она делает глубокий вдох и разом успокаивается.
- Я знаю правила Клейва. Мне плевать, кем я стану для всех. Но я не смогу уйти, если ты меня не отпустишь.
Иззи тяжело вздохнула и отошла в тень, сокращая расстояние между собой и братом. Алек выглядел взволнованным. Ей нравилось, что она могла прочитать любую эмоцию по его глазам - чистым, как озерная вода весною. Она протянула руку, несмело касаясь теплой руки брата. Ей было важно, чтобы он ее понял. Что никакое расстояние, Клейв и глупые правила не смогут стать между ними. Изабель крепко сжала пальцы брата, смотря ему прямо в глаза. Она делала это и для него, и для себя. Разумеется, нет ничего хорошего в том, чтобы скрываться всю жизнь. Но сейчас, в этой ситуации, где Алека может зацепить рикошетом пуль, пущенных в Иззи, ей лучше уйти. Но она и вправду не могла это сделать, не получив одобрение старшего брата.
- Алек, - тихо позвала Иззи, - Никто и никогда не сможет встать между мною и тобой. Ни Клейв, ни Лидия, ни Джейс, ни даже наши родители. Ты и я - мы связаны. И я всегда буду с тобой. А ты - со мной. Но сейчас мне нужно уйти. Я не смогу, если ты не скажешь, что отпускаешь меня и доверяешь. Не смогу оставить тебя, если ты не пообещаешь держать себя в руках и не наделать глупостей.
Она замолчала, прикусив губу. Иззи вновь сделала глубокий вдох и почувствовала, как тоска отступает.
- Ты ни в чем не виноват, старший брат. Это мое решение. Просто... поддержи меня, хорошо?

I'm done with all the pain, I'm done with all the happenings

Изабель казалось, что она могла простоять так вечность.
В этом промерзлом, темном и сыром пролете меж домами, лишь бы только ощущать это тепло чужого дыхания. И крепкие руки, сжимающие ее столь сильно, будто бы она единственное сокровище этого мира. И этот печальный взгляд, полный болезненной решимости, на дне которого еще теплилась вера и надежда. Иззи захотелось пойти к Магнусу прямо сейчас и угрожать ему, требовать, дабы он забрал ее брата из этого Ада, в котором он вынужден оказаться. Она всхлипнула, сжимая пальцами кожаную куртку на спине Алека, и зашлась новыми рыданиями, потому что понимала - они прощаются. И кто знает, когда они встретятся вновь. Кивнула, когда брат принялся давать ей указания. Заботлив и настойчив, как всегда.
- Хорошо, я буду осторожной, - произнесла Иззи, когда Алек стер слезу с ее щеки и попыталась улыбнуться. Видимо, улыбка вышла кривой и обреченной, но ей все равно стало легче. Пусть он и не одобряет ее действий, брат будет о ней заботиться. Всегда. Как и она о нем.
Изабель отошла на несколько шагов, коротко кивнув и повернулась на каблуках, собираясь бежать.
Но Алек стоял один, потерянный и воинственный.
Она развернулась, ринулась к нему назад и повисла на шее, обнимая одной рукой. Поцеловала в щеку, не оставляя привычного алого цвета от помады, и прижалась щекой к его щеке. Алек был здорово выше ее, и Иззи едва доставала носками до пола, но ей было все равно. Вдох-выдох.
Пришлось отстраниться.
Изабель дерзко усмехнулась, застегнула куртку и побежала вперед, как и сказал ей брат.
До места, где они договорились встретиться с Саймоном, было далековато.
Она мчалась, почти не ощущая земли под ногами, пробегая между суетящимися людьми, примитивными, у которых тоже были свои проблемы. Однако, Алек был прав. Если она хочет вернуться, ей нужно найти Клэри и Джейса, и убедить их вернуть чашу. Но для этого, сначала нужно помочь Клэри найти ее маму. В конце -концов, Клейв будет так счастлив, что простит им все подряд, лишь бы разжиться Оружием Смерти.
Иззи замерла в тени дома, осматривая площадь и выдохнула. Саймон стоял к ней спиной, но скорее всего чувствовал ее присутствие. В любой другой ситуации, Иззи бы с ним пофлиртовала. Он был симпатичным мальцом, смышленым, а теперь еще и это. Он подходил по всем параметрам, как новое увлечение для нее. Вот только Изабель не собиралась развивать их отношения. Совсем. Все, что сейчас ее заботило, это Алек и ее собственная жизнь. Хватит уже бросаться в пучину с головой. Она более не повторит ситуации с Мелиорном.
Лайтвуд тихо окликает вампира, подходит к нему, но на его улыбку не отвечает. Наверное, у нее ужасный вид. Она заплаканная, а ветер нещадно хлестал ее по лицу, когда она сюда бежала. А брат, как всегда, сильно взъерошил ей волосы. Но Саймон, кажется, этого не замечает. Или не хочет замечать. Ему все равно.
Как и Изабель.
Всю остальную дорогу они проводят в тишине, а путь их лежит всего лишь в небезызвестный бар для оборотней. Иззи роняет, где-то на половине дороги, что за ними могут следить. Саймон пожимает плечами и идет тише. Он молчит, а Лайтвуд мыслями там, рядом с братом, который остался один на один с ее сторожами. Поверили они, что Иззи смогла сбежать? От Алека нелегко унести ноги, а иногда просто невозможно. Он ведь лучший солдат Клейва - годами отточенная, тренированная машина для убийства. Но не важно, важно то, что Лидия его защитит. Она вступиться за него, если потребуется. Хоть какой-то толк от этой свадьбы.
Когда на горизонте показывает кромка крыши бара, Иззи начинает перебирать ногами быстрее. У Саймона звонит телефон. Это Клэри и она спрашивает, когда они придут. Сейчас. Мы уже близко.
Изабель замечает светлую макушку Джейса, который вертит головой, очевидно в ее поиске и бежит к нему.
Обычно Алеку достаются все ее нежные сестринские чувства. Но Джейс тоже был ее братом, чтобы он не успел натворить и от кого бы не успел отказаться. Иззи обнимает его за шею, уткнувшись носом куда-то между воротником и голой шее, и дышит-дышит-дышит, чувствуя себя в безопасности. Не так, как с Алеком. Но что-то похожее.
Джейс не выглядит удивленным или встревоженным.
Изабель отстраняется, чтобы обнять Клэри. От ее рыжих локонов пахнет Джейсом, и чуточку чем-то сладким.
Хорошо.
- Прошу, скажите что Чаша еще у вас, -умоляюще начинает Изабель, когда после приветствий, все спешат ретироваться назад в бар. Саймон с ними, - Меня судят за пособничество Валентину. Точнее фейри. Это долго. Коротко - меня собираются лишить рун, но готовы простить в обмен на чашу. Так что у нас есть немного времени, чтобы спасти маму Клэри и вернуться в Институт, иначе мне конец.
Она решительно смотрит на Джейса. Алек отказался от него, утверждая, что их больше ничего не связывает, но это было ошибкой. Они все еще были семьей.
- Ой, - Иззи вытаскивает зеркало с кармана, и смотрится в него, тихо ужасаясь. Действительно : заплаканная, потерянная и уставшая. Она смотрит поверх зеркала на Клэри - та выглядит не лучше. Интересно, она хоть несколько часов за последние сутки спала? Ее мысли опять возвращаются к Алеку - теплому и надежному. Черт. Она хочет назад в его постель. Поспать час год или три. Но Иззи лишь закрывает зеркальце и сует его обратно в карман, - так какой план?