Святоша подрубает свет встроенного под его глазной линзой фонаря – светит по сторонам, разгоняя темноту по своим углам. Круг света лижет покрытые влагой стены, выключенное оборудование, мутное стекло разоренных теплиц. Вильгельм заглядывает в эти теплицы, а вернее в то, что от них осталось: питательная среда сгнила, но из нее продолжают расти плотные упругие жгуты-лианы. Коричнево-зеленые, они, теперь уже приспособленные к разрушенной окружающей среде, тянутся прочь из лаборатории прямиком в коридоры. Из коридоров ростки проникают все дальше вглубь комплекса – Вильгельм выглядывает в коридор, подсвеченный его дроном, и видит, как каждая ветвь заглядывает в каждое попавшееся на пути помещение: отворяет двери и облепляет стены, пытаясь преодолеть любое препятствие на своем пути. Приспособились.

Когда он сканирует лианы своей линзой, то на самой периферии своего зрения видит точную сводку: название проекта, дату его начала, любую информацию, которую он в себе содержал. Перед тем, как отправить Вильгельма путешествовать по заброшенным бункерам Атласа, Риз обновил ему базу данных, загрузив туда абсолютно все, что было в наличии: от чертежей создания ложковилки до секретных наметок на биологическое оружие. Вильгельм сканировал лианы и понимал, что они тянут свои сухие тяжелые стебли по всему подземному комплексу; если кто-то и приходил сюда раньше, то явно был мертв. Вильгельм раскрывает свой дробовик с глухим треском, проверяя наличие патронов, а после захлопывает его обратно, дергая затвор.

– Вставим этим пидоркам по самые гланды, приятель! – Визжит одаренный искусственным интеллектом дробовик, реплику которого Вильгельм пропускает мимо ушей и двигается дальше.

В этой непроглядной темноте ему кажется, что лианы, облепляющие хромированные стены коридоров, движутся ему навстречу. Вильгельм не боится, но чувство преследования дышит ему в спину, словно голодная злая сука, увидевшая в нем сочный кусок отменного мяса. В одном из коридоров он все же находит указатель в блок управления электроэнергией и идет именно туда, двигаясь следом за кругом света, что услужливо указывает ему дорогу. Вильгельм находит отдельно оборудованную под управление стену и без задней мысли тянет за все рубильники, до которых только способен дотянуться, а после – слепнет и глохнет.

Оглушительный гул лениво просыпающихся моторов и двигателей заливается ему прямо в уши; свет электрических ламп под самым потолком заливает ему глаза. Словно оглушенный разорвавшейся рядом световой гранатой, Вильгельм припадает к стене, прикрывая глаза от яркого искусственного света. Вскоре писк в его ушах заменяется мерным потрескиванием работающих ламп – комплекс медленно начинает оживать, словно в его легкие запустили такой необходимый для жизни кислород.

В себя Вильгельма приводит громкий тревожный писк в самой подкорке его мозга – линза выдает ему предупреждение, что датчики слежения заметили присутствие еще одного нежелательного гостя. Открывая глаза и привыкая к обилию света, Вильгельм достает из-за пазухи свой ЭХО – смотрит в экран, разглядывая комплексную плоскую карту. На самых подходах к главным коридорам мелькает красная точка – в комплексе действительно есть еще один самоубийца, решивший поохотиться на сокровища павшей империи, от которой осталось сплошь пепелище и обугленные руины.

Империи, которая, подобно фениксу, ожила вновь, зализывая еще не зажившие после очередного воскрешения раны.

– Волк, возвращайся, – с улыбкой на губах зовет своего механического напарника Вильгельм, идя именно туда, куда указывает точка. – Поздороваемся.

Он чувствует настолько опьяняющий азарт, что даже не думает предупреждать своего начальника о такой приятной для него проблеме. Вильгельм срывается с чеканящего шага на стремительный бег, боковым зрением замечая вылетающего из-за соседнего поворота Волка – красный бок его начищенного перед вылазкой корпуса мелькает рядом. Если раньше прошлое было для Вильгельма болезненным воспоминанием, то теперь оно оживало прямо перед ним; кровь в жилах течет горячими красными потоками.

Красный – это цвет крови в его венах.
Красный – это цвет Волка, что парит рядом с ним, готовый в любой момент ворваться в бой.
Красный – это цвет войны, которая возвращается по его душу, словно соскучившись.
Красный – это цвет поводка, который Вильгельм вновь берет в свои пальцы.

И думает о том, что, возможно, смерть Красавчика Джека – это не самое предопределяющее его судьбу событие, что случилось в его жизни. Красавчик Джек мертв, но он, Вильгельм, все еще был жив, не смотря на смертельные ранения и долговременную кому. Вильгельм мог дышать, говорить, думать и ходит; Вильгельм делать то единственное, что он делал хорошо – свою работу по устранению намеченных целей.

Вильгельм видит цель, и он идет к ней: напротив себя он видит непрошеного гостя. Но вместо того, чтобы нестись в лобовую атаку, он останавливается, резко тормозя. Непрошенный гость – это гость из такого давнего, казалось бы, прошлого, о котором он столько времени грезил, желая вернуться обратно.

Эта сирена убила его несколько лет назад вместе со своими дружками. Она убила его и все еще ходила по этой земле безнаказанной и, он был уверен, титулованной – то Хранилище, где погиб Красавчик Джек, все же было открыто и разграблено. Вильгельм не знает, чувствовать ли ему гнев и злость на эту женщину, которая, безусловно, заслуживает мести. Или же ему стоит прислушаться к себе и понять, что он испытывает такое раздражающее, но все же явное, уважение?

Какого вообще хрена?..

– Это территория Атласа, и ты прекрасно это знаешь, – кричит ей Вильгельм заученные фразы, шагая навстречу – его ножной имплантат громко чеканит при ходьбе по хромированному полу. – А еще ты знаешь, что за тобой должок.