Как ни странно, смерть должна пугать не из-за самого факта прекращения жизненного пути. Она должна пугать из-за того, куда ты отправишься после нее. «Подземное царство» слишком обобщенное название для того, какие огромные территории пролегают в недрах столь же отдаленных от земли, как и небо. Попасть сюда – дело не хитрое, если ты погребен как положено или хотя бы имеешь плату за проезд по реке Стикс. Это не самое ужасное место. Особенно учитывая, что очень скоро, попавшие сюда души, забывают и о своем прошлом, и о всех былых переживаниях и страданиях. Все земное остается на земле.
Персефона, к примеру, даже любила белоснежные поля асфоделий, по которым часто прогуливалась. К тому же, любила здешних обитателей, которые были такими разными и такими неповторимыми. Тихая спокойна обстановка, никаких неожиданных посетителей (по крайней мере с тех пор, как перевелись дерзкие герои). Жизнь, как ни парадоксально, текла здесь своим чередом. Больше красок, угощений и утех для душ находилось в отдаленной части Аида – Элизиуме. Но в этот маленький подземный рай попасть доводилось совсем немногим. Подобную награду стоило заслужить при жизни. И если ты ничего великого не сделал… что же, пеняй на себя.
А если же ты и вовсе вел бесчестную жизнь, был святотатцем или просто слишком дерзким и назойливым по отношению к богам, ты непременно попадал в Тартар. Это темная бездна, находящаяся еще ниже Аида, окружена тремя слоями мрака и медной стеной с железными вратами, которые воздвигнул Посейдон. Здесь томятся Тинаны, Кронос и свергнутые боги прошлого. Их стерегут сторукие исполины, дети Урана. Здесь есть и свои правители: богиня мрака – Никта; и бог смерти – Танатос. Выбраться отсюда не удавалось никому и никогда. Это место вечного мрака и страданий, так что лучше не гневить правящих богов почем зря. Наверное, если бы люди знали, какие существуют ужасы во мраке, они бы более осознанно вели свою жизнь. Но многие начали забывать об этом. Верить в «единого всепрощающего бога» становилось гораздо более удобным подспорьем. Хорошо творить злые деяния, прикрываясь фразой, ничего толком не значащей: «бог все простит». Может, этот тип и простит, но других богов, куда более кровожадных, так просто уговорить не получится.
Сама Персефона спускалась сюда раз-два от силы. Ей не было необходимости бывать здесь, как не было и желания возвращаться вновь. Никта и Танатос, если то требовалось, сами поднимались наверх, время от времени покидая свою обитель.  Что же касается остальных чудовищ, заполняющих бездну, то им куда привычней обитать во мраке. Некоторым свет и вовсе приносит боль. Эти хтонические существа выглядят куда более внушающе, чем даже трехголовая и трехтелая Геката.