[NIC]octavia blake[/NIC][STA]survivor[/STA][AVA]http://funkyimg.com/i/27Pgy.png[/AVA]
Первое правило пребывания на Земле: никогда не бойся. Как бы глубоко страх не въедался тебе под кожу, как бы сильно ни стучало сердце, готовясь вот-вот выскочить из груди, как бы ни был велик риск — не бойся. Земля чувствует, когда ты начинаешь давать слабину, и делает только хуже; в конце концов, ты можешь прочувствовать на собственной шкуре её пагубное влияние. Октавия Блэйк хорошо усвоила этот урок, поэтому сейчас по праву могла называть себя настоящей землянкой, той самой бесстрашной жительницей планеты, будто бы она никогда не покидала её. На деле же большую часть своей жизни Октавия провела в космосе, вместе с братом и матерью обитая на станции Ковчег, построенной ещё в незапамятные времена предусмотрительными трудягами-инженерами под руководством лучших учёных умов. Разумеется, всё население Земли не могло бы поместиться на одном корабле, поэтому многими пришлось пожертвовать, а для контроля численности населения было введено строжайшее правило, подчиняться которому обязаны были все без исключения: одна семья могла иметь только одного ребёнка, не больше. Октавия у Авроры Блэйк была второй дочерью, и та, хоть и со страхом, но осознавала, что рано или поздно ей придётся расплатиться за свои ошибки. И она действительно понесла суровое наказание. После смерти матери младшая Блэйк угодила прямиком в тюрьму для несовершеннолетних, а спуск на Землю стал для неё своеобразным шансом на жизнь, ибо по достижении малолетними преступниками совершеннолетия их ждала участь взрослых — неминуемая смерть.
Октавия, которая всю жизнь провела под полом в их маленькой комнатке, стоило только строгому начальнику охраны явиться с очередной сезонной проверкой, была приспособленкой. Поначалу ей было трудно вливаться в коллектив, учитывая, что круг её собеседников до определённого возраста сводился к старшему брату и матери; скованность и замкнутость сидели в ней довольно долгое время, но... Она всегда была живучей девочкой, цепляющейся за существование так крепко, как утопающий порой хватается за последнюю спасительную соломинку, и поэтому в один прекрасный день позволила своим инстинктам взять верх над врождённой нелюдимостью. По большей части именно из-за перемен в своём характере Октавия не только смогла выжить на Земле, она ещё и приспособилась к ней, а этого до сих пор добился не каждый. Кто-то хотел обратно на Ковчег, считая, что планета их упорно не принимает и пытается убить, кто-то задыхался от чистейшего воздуха, наполненного радиацией, а кто-то просто не пытался предпринимать ничего для того, чтобы стать частью этого мира. Так или иначе, но Октавия Блэйк разительно отличалась от большинства бывших ковчеговцев, предпочитая им свободу, бурлящую в её жилах, и дикую, но не лишённую некоторого шарма самобытность коренных землян.
Тем не менее, она не гнушалась общества своих соплеменников, если можно было их таковыми назвать; она по-прежнему жила с людьми, упавшими с неба, делила с ними кров, добывала пищу, помогала устанавливать дружественные связи с иными жителями, населяющими планету. На сегодняшний день была запланирована вылазка за пределы лагеря, и Октавия искренне радовалась тому, что наконец-то сможет провести день вдали от будничной суеты. В загоне её уже ждала собственная лошадь, шкура которой на солнце отливала чистым золотом; Блэйк предпочитала хитроумным машинам Рейвен этих потрясающе умных животных. Машина могла заглохнуть на полпути, сломаться или сожрать последний литр топлива, но лошадь никогда бы тебя не подвела. К тому же в устройствах Рейвен, которые, несомненно, хоть и были прекрасно сконструированы, не имелось и капли той жизни, которая бурлила в лошадях.

Когда машина с Рейвен за рулём осталась далеко позади (она ведь говорила им не отставать!), Октавия решила притормозить. Оказавшись в самой гуще лесной чащи, она быстро спрыгнула с лошади и, потрепав ту по холке, набросила один конец повода на деревянный сук. Здесь было подозрительно тихо, будто все лесные обитатели разом вымерли от какой-то стремительно развивающейся эпидемии; даже ветер, обычно неистовствовавший в этих местах, решил сбавить обороты и позволил листьям буквально замереть. Тишина обычно всегда предвещала бурю, поэтому Октавия не ждала ничего хорошего, прислушиваясь к каждому внезапному шороху и пытаясь уловить привычный грохот приближающейся машины, но... пустота. Была только пустота, окутывающая её невидимым облаком, будто она вдруг очутилась в сосуде, заполненном до краёв вакуумом.
Треск с правой стороны был столь неожиданным, что застал привыкшую ко всему Октавию врасплох: та сразу же схватилась за меч, болтающийся у неё за спиной, и заняла оборонительную позицию. Что-то неслось прямо на неё со стороны ручья, что-то вдвое крупнее обычного человека, лохматое и определённо агрессивно настроенное. Не зная противника в лицо, трудно предположить, равным ли будет бой, так что Октавия решила поступить разумнее — пока существо ещё находилось довольно далеко от неё, она вскочила на лошадь и пустила её галопом. Несколько минут непрерывного бега потребовалось для того, чтобы это нечто из лесной чащи отстало. Теперь, правда, вставал вопрос о том, как скоро она сможет вернуться, чтобы предупредить остальных.
Ударив лошадь по бокам, Октавия уже собиралась войти в крутой поворот, когда совершенно неожиданно заметила мелькающую между деревьев до боли знакомую фигуру.
— Мёрфи? Это ты? — она прищурилась, всё ещё думая, что это зрение её подводит, но нет: чем быстрее шагала фигура, тем больше она убеждалась в верности своих выводов. Мёрфи, чёртов сукин сын, который, как им казалось, бесследно пропал после того, как покинул лагерь вместе с Джахой! И теперь он, как ни в чём ни бывало, возвращался обратно!
[SGN] 
говорить с волками, являясь ланью, истекая кровью, не брать бинты, видеть свет, далёкую точку в тумане, когда мир безумен от слепоты.[/SGN]