Жизнь под присмотром «Ока» имела как свои плюсы, так и свои минусы, и иногда не было четкой уверенности в том, какая же из чаш весов перевешивает. С одной стороны, у нее появились деньги, выправилось положение, появились уверенность в себе и четкое осознание того, чего же хочется от жизни. С другой: больше никакого кофе из кафешки рядом с домом; собственно, до дома теперь приходилось петлять как зайцу, убегающему от лисы (но, стоит отдать должное, федеральные агенты пока что не спешили нагрянуть с неприятным визитом и, наверное, за это следовало благодарить своих [float=left][/float]покровителей); приходилось то и дело оглядываться и… изоляция. Информационное голодание. Тотальнейшая скука, во время которой Лула поняла, каково было парням, когда Дилан только привел ее во Всадники. Конечно, бывали моменты, когда кто-то да давал о себе знать, но это были обычно короткие записки (Родс все еще настоятельно рекомендовал не светить сотовыми, потому что он еще работает над их безопасностью), раскиданные где-то по городу и… в общем, система экстренной связи у них была налажена безупречно, но уже немного напрягала. И Мэй была очень рада, когда – что удивительно, с инициативы Мерритта, - им всем выпал шанс провести пару-тройку дней в небольшой двухэтажной квартирке где-то в пределах окраин города, чтобы, во-первых, «поговорить за жизнь», а во-вторых… «поговорить за жизнь». И разве можно было отказать их Мердведю в столь маленькой прихоти? Или упрекнуть в отсутствии твердости решений, потому что, давайте будем честными, сами ребята вряд ли бы додумались уже собраться.

Дилан не почтил их своим присутствием, но подобное было коллективно прощено их негласному лидеру с условием, что в следующий раз будут присутствовать все и без исключений. Так что, пока Всадники были предоставлены самим себе и нескольким квадратным метрам, которые станут их прибежищем на ближайшее время. Шустрый Дэнни тут же убежал за кофе, потому что «какие дружеские посиделки без кофе и пончиков, верно?» (или это был просто предлог, чтобы сбежать от них на какой-то отрезок времени и заняться важными для себя делами, пока «папочка не видит»). Джек и МакКинни занялись очередным обменом опытом, ну а Лу устроилась на диванчике с ноутбуком на коленях, заряжаясь уютом от атмосферы, начинающей заполнять это едва обжитое местечко, и продолжая заниматься тем, чем она занималась уже несколько недель.
Видите ли, для счастья ей было нужно довольно мало: всего-то, чтобы материально положение не было близко к «повесившаяся в холодильнике мышь», а на душе царил покой и полное осознание своего места в мире. Благодаря Дилану и ребятам всего этого было у нее в достатке, но как будто по-прежнему чего-то не хватало, и когда в одном из фан-сообществ (после последнего представления их развелось еще больше, чем помнила девушка) в очередной раз пожаловались на несправедливость мира, она уже не выдержала. Особое внимание ее привлекали посты или истории, так или иначе связанные с детьми; как знать, может, это последствия моральной травмы, которую она сама перенесла, будучи еще подростком, или она была приверженкой правила, что «маленьких нельзя обижать», но вскоре простые тихие возмущения и анализирование ситуаций переросли в нечто действительно полезное. Конечно, с подставными счетами и способом их защиты пришлось повозиться ни день и даже ни два – а иногда даже и спрашивать, завуалированно, конечно, у своих напарников советы, - но итог стоил того. Луиза совершала стабильные три пожертвования в неделю в различные фонды, организации или на личные семейные счета, и рьяно прослеживала, чтобы средства доходили куда следует. Чувство упоения от того, что ты вновь делаешь что-то хорошее, что-то бесконечно правильное, пьянило лучше любого дорогого алкоголя, так что девушка начала прибывать в еще более хорошем расположении духа, чем когда-либо.
Но, вернемся к дружеским сбором, а, точнее, уже к вечерней их части, перетекающей в ночь.
Когда кофе было выпито, различные угощения съедены, разговоры закончены, а один фильм так и остался заброшенным, потому что Мерритт внезапно решил проанализировать сюжет и успешно его проспойлерил, только тогда было замечено, по крайней мере Мэй, что все это время где-то за пределами всеобщего веселья находился Уайлдер, который, кажется, во время своей прогулки явно успел где-то хватануть грусти. Конечно она могла бы бесцеремонно вторгнуться в его личное пространство, взглянуть в глаза серьезно и, пускай даже все еще немного запинающимся голосом (хотя, судя по тому, что было в Лондоне, запинаться она уже не должна, но к этой теме они по молчаливой договоренности пока не возвращались, да и так чувствовали себя вполне комфортно), но спросить в чем дело, но зная воришку, можно было с уверенностью сказать, что если ему потребуется, он соврет так, что Лу и не догадается. Потому она просто решила подождать, пока младший Всадник просто не придет к ним с фразой из разряда «мне хреново». Ведь для чего еще нужны близкие, да?

Впрочем, когда за окнами уже была беспросветная мгла, а иллюзионистка уже успела заковать себя в броню из фланелевых пижамных штанов и майки, раздался стук в дверь, который мог, к примеру, означать, что в квартире произошел пожар и сейчас они будут выпрыгивать из окон. Хотя, удар костяшками об дерево был ровный, спокойный и не повторяющийся, так что вариант с пожаром ушел куда-то на второй план.
- Ого, да у меня гости, - тихо замечает брюнетка и отходит в сторону, жестом приглашая Уайлдера проследовать в ее сегодняшнюю обитель. Судя по кислой улыбке и чашкам в его руках, никаких общих разговоров по душам не будет. И с какой-то стороны это льстило.
Она с ногами забирается на разобранную кровать и принимает кофе из рук трюкача, приготовившись слушать.
– Знаешь… у тебя было такое чувство, что ты абсолютно беспомощна перед чем-то?
Ей захотелось тут же громко фыркнуть и закатить глаза к потолку, но Джеку бы вряд ли это помогло, так что она просто кивнула, едва парень перевел на нее взгляд, и как бы тем самым подтолкнула его продолжить. Пусть сейчас он выговориться, вставить свои пять центов она всегда успеет.
- Джек, - выслушав поток рассуждений, брюнетка наконец подает голос. Хмурится немного, наблюдая за нервозностью друга, и все же позволяет себе вздохнуть. Но не раздраженно, а, скорее, просто мягко, показывая, что она как раз-таки не грузится и даже не думала. – Как думаешь, кто из нас всех здесь не чувствовал себя когда-то беспомощным? Думаю, все мы, в равной степени, но при разных обстоятельствах. И… я понимаю, что ты ощущал, когда видел тех детей.[float=right][/float] – Мэй поджимает губы и опускает глаза, делая глоток из чашки. Все еще обжигающе. – Меня тоже гнетет эта… невозможность действовать открыто до определенного момента, - почти на выдохе произносит девушка и приостанавливается, щурясь задумчиво, будто оценивает правильность описанного, пока все же не кивает, продолжив, - но если ты достаточно целеустремленный, ты ведь добьешься этого, верно? Выход есть всегда и… - она улыбается загадочно, - сегодня твой счастливы вечер, потому что твоя проблема и моя проблема довольно схожи. Кажется, я знаю, что с этим делать.
И она рассказывает ему. Рассказывает о сообществах «для Всадников», на которых люди, по большей части, делятся несправедливостью вокруг них; рассказывает о случаях с детьми и что все эти «банковские вопросы», с которыми она к ним лезла не так давно, были взяты не из головы, а из желания помочь. Под конец рассказала, что и сама однажды подумывала вот так просто заявиться в какую-нибудь больницу и сделать день прибывающих там несколько ярче – ведь почему это селебрити так могут, а она нет?? – но было страшно, и если теперь у Уайлдера самого в душе поселилось подобное зернышко, то почему бы не объединить усилия?..

- А ты больше слушай, что тебе говорят, - ехидно отзывается Луиза, разглядывая крутящегося у зеркала Джека и про себя отмечая, что он себя принижает. Униформа интерна сидела на нем слишком выгодно, чтобы не заставлять проявляться женскую сущность Мэй полностью, но пока что она успешно держала контроль и не поддавалась шарму молодого иллюзиониста. Хотя на откровенную его провокацию дернула подбородком, усмехнулась вызывающе и высказала одно простое: - Я подумаю.
Спросите, что здесь происходит и что за ребячество? Все просто. Всадники любят находить приключения на пятые точки и, естественно, их маленькая вылазка с фокусами не прошла гладко. Да, фокусы они показали, максимально себя не выдали и после подтерли все, что могли подтереть, но простое любопытство открыло им двойное дно данного заведения, и как [float=left][/float]личности, свято верящие в справедливость во всем мире и для всех – а детишек в частности, - Лула и Джек просто не могли спустить это на тормозах. Поэтому, сейчас они упорно готовились к небольшой костюмированной афере, за которую, возможно, им обоим прилетит, но… Кто не рискует, тот не пьет, верно?
- Чувствую себя мамашей, собирающей ребенка в школу, - тихо бормочет Мэй, помогая Уайлдеру расправить заломившиеся края рубашки, потому что интерны и выглядят обычно помятыми, но не настолько. Ей-то вообще легко говорить с этим брючным костюмом и видом, будто она без году неделя какая-нибудь выпускница Оксфорда и охренительный специалист. – Ты же помнишь, что первым делом мы должны достать больничный гроссбух? Или два гроссбуха, если наша теория верна. – В очередной раз переспросила девушка и повесила на шею напарника заранее изготовленный бейдж на шнурке.