Диппер искренне пытался убедить себя, что школьная поездка по штату Орегон с новыми знакомыми — это лучшее, что могло произойти с ним этим летом. Твердил, что его новые товарищи, такие же помешанные на мистике парни, просто отличная компания, которую бы он ни на кого не променял; бесконечно много раз повторял, что места, которые они собирались посетить, донельзя интересны и увлекательны, но по прошествии двух дней всё же окончательно сдался.
Школьная поездка была самой скучной и раздражающей вещью, которую когда-либо встречал мальчик.
Начать надо было с того, что изначально Диппер даже и не думал, что поедет в Орегону только для того, чтобы полюбоваться там на достопримечательности. Единственное место, которое он собирался посетить этим летом, был Гравити Фоллс — город, являющийся ему во снах и грёзах. Место, являющееся для него заветной мечтой и эдакой волшебной сказкой, в которую Дипперу в итоге просто-напросто запретили возвращаться. И когда планы, с трепетной любовью выстраиваемые мальчиком в течение всего года, рассыпались буквально на глазах, действовать пришлось быстро. Пайнс в рекордные сроки нашёл в школе компанию, повёрнутую на мистике и страшных историях, познакомился с ними и даже сумел влиться в их компанию на правах такого же фаната всего ненормального и необычного. И, узнав, что они отправляются в школьную поездку по штату Орегон, вызвался поехать вместе с ними. Родителей, которые были рады новым знакомым сына, уговаривать долго не пришлось — летом Диппер отправился в школьную поездку, пытаясь не думать о грустном и надеясь, что всё же сможет провести время единомышленниками в поисках загадок и приключений.

Проблемы возникли с самого начала, и Дипперу было трудно сказать, что его раздражало больше: то, что места их остановок были скучны (в большей их части Пайнс уже был) или же в то, что с новыми друзьями, как оказалось, было до ужаса сложно найти общий язык. Ребята, несмотря на все их плюсы, включающие веру в паранормальное и любовь к детективам, были по большей части абсолютно не компетентны в вопросах мистики и с трудом отличали настоящие истории о монстрах от баек, призванных заманить туристов в очередной "дом с призраками". Пайнс закатывал глаза, когда они разинув рты слушали очередную историю, в которой на ходу менялись детали, молча удалялся, видя их попытки найти мистику там, где ею и не пахло, с трудом оттаскивал их от стеллажей с сувенирами и вздыхал — теперь он прекрасно понимал, кто были те люди, что покупали у дяди Стена всю ту лабуду, носящую гордое имя "оберег", криво склеенную самим же Диппером на пару с Мэйбл.
И, при всей это наивности и веры в полную ерунду, практически никто не воспринимал всерьёз рассказы Диппера о событиях прошлого лета, что, естественно, вызывало у мальчика лишь негодование и бессильную злобу. Стоило ли говорить, что после подобного, и без того обиженный на весь мир, Пайнс в принципе не желал делиться с кем-либо своими теориями и догадками, а во время экскурсий и общих прогулок и вовсе стремился отделиться от компании при любом удобном случае, самонадеянно веря, что в одиночку ему будет намного легче наткнуться на что-нибудь аномальное?

"Неужели каждое лето теперь будет именно таким?"
Диппер уселся под деревом, расстроено убирая в рюкзак свой фотоаппарат, на который за всё время так и не смог запечатлеть что-то стоящее. Вечерняя прогулка по небольшому лесу, рядом с местом, где они остановились на ночь, не принесла совершенно никаких результатов — в ближайших окрестностях не было ничего, что могло хоть как-то заинтересовать юного охотника за приключениями. Школьная поездка явно не оправдывала возложенных на неё надежд и не могла сравниться с тем прекрасным временем, что он проводил когда-то в Гравити Фоллс. В Гравити Фоллс у него были и тайны, и загадки, и сестра, поддерживающая его начинания, и Сус, верящий во всё, что говорил Диппер, и дневники, вместе с их автором. Тут у Пайнса были лишь парки, музеи, придорожные аттракционы и толпа мальчишек, не способная отличить клубок дыма от настоящего призрака, но упорно доказывающая Дипперу, что "русал не мог вот так просто жить в городском бассейне".
Пайнс устало вздохнул. Лето, проведённое за пределами Гравити Фоллс, обещало быть до ужаса скучным и одиноким, и он, похоже, совершенно ничего не мог с этим поделать.

С трудом заставив себя не начинать новый круг размышлений, полных жалоб на судьбу, на непонимание со стороны окружающих и рефлексии, к которой мальчик, как и практически всякий подросток, был несомненно склонен, Диппер уже собрался отправляться обратно к своим новым знакомым, наверняка сейчас травящим друг другу байки о призраках, обитающих в лесу, но тут на поляну кубарем скатилось некое тело. Диппер вздрогнул, а, рассмотрев неизвестного человека внимательно, и вовсе резко подскочил на ноги, в испуге что-то тихо мямля, не зная, как именно реагировать и что делать и говорить.
Прямо перед Диппером сидела его точная копия.

"Я определённо свихнулся". Диппер с паникой проследил за действиями своего двойника, как ни в чём не бывало поднимающего с земли и в целом ведущегося себя так, словно ничего необычного и не происходило. "Совершенно точно".
– Т-ты... – как объяснить этого слишком похожего на него человека, который только что поздоровалось с Пайнсом, делая и так не особо здоровую ситуацию ещё более ненормальной, Диппер совершенно не знал, но, медленно впадая в некое состояния паники, отчаянно пытался что-нибудь придумать. Сходство этого неизвестного существа, Диппер по какой-то причине был уверен, что это создание точно не может быть человеком, с ним самим, определённо должно было объяснять его природой, так что за каких-то пару секунд, Диппер успел вспомнить всех существ, способных принимать любой облик. Первым перед глазами возник образ шейпшифтера, который мгновенно захотелось поскорее забыть, за ним следовал оборотень, затем доппельгангер, потом лесной дух или же призрак, по каким-то причинам принявший внешность первого встречного человека, а завершал цепочку воображаемый друг, созданный больным сознанием Диппера от тоски и, возможно, окончательно съехавшей крыши. Поток безумных предположений иссяк в тот момент, когда взгляд мальчика наконец наткнулся на чужой (хотя Диппер не до конца понимал, уместно ли в таком случае употреблять слово "чужой") кепке цифру "два", выведенную знакомым, точнее сказать, родным почерком. В голове мгновенно всплыли события прошлого лета, которые за прошедшее время, казалось, уже и позабылись: "вечеринка для детей и подростков", устроенная дядей Стена, чтобы заработать пару долларов, замотанный скотчем и покрывшийся паутинами принтер (вероятно, старое творение дяди Форда, как Диппер предполагал позднее), собственная влюблённость и желание провести весь вечер рядом с предметом воздыхания, создание клонов для приведения плана по приглашению Венди на танец в исполнение, совместный проигрыш и разговор с Тайроном, закончившийся растеканием новоиспечённого другу в лужу. Больше всего, пожалуй, запомнилось именно последнее, что, собственно, не удивительно — не каждый день увидишь, как твоё собственное тело постепенно тает и умирает, разъедаясь изнутри, от каких-то несчастный глотков газировки.

– Тайрон? Это ты? Но ведь ты тогда... Как ты вообще..? – Диппер был поражён, слегка напуган и озадачен одновременно — то, как Тайрон мог находиться прямо перед ним никак не укладывался в голове, ровно, как и причина того, что он объявился спустя такой продолжительный период, да ещё и каким-то образом смог найти Пайнса. Это можно было назвать лишь каким-то чудом, слишком удачным сложением настолько удивительных факторов вместе, что они даже начинали казаться подозрительными и наводящими на определённые мысли, но... Но всё же человек, стоящий прямо перед Диппером, был им самим же. Разве можно было не доверять самому себе?
– Я... Я так рад тебя видеть! – Диппер, улыбаясь и буквально светясь изнутри, порывисто сделал несколько шагов в сторону Тайрона, даже и не зная, как лучше выразить всю свою радость от встречи: кидаться с объятиями, что, конечно, казалось чем-то недостойным тринадцатилетнего парня, пытающего казаться взрослым и кошмарно серьёзным, но отлично выразило бы все эмоции, или же протягивать руку для крепкого рукопожатия. Вся насторожённость и недоверие к двойнику на удивление быстро уходила на задний план, а оставшиеся крупицы сомнений Диппер вполне осознано выметал из головы, совершенно и не желая думать о чём-то плохом. В конце концов, мальчик ещё год назад убедился, что если что-то вдруг пойдёт не так, то он сможет просто смыть клона водой, а отказывать себе в удовольствии поговорить с кем-то, кто разделял его интересы, понимал без слов и думал так же, как и он, в период ощущения одиночества, из-за надуманных опасностей — было слишком даже для параноика-Диппера.

Диппер не мог подобрать слова, которые смогли бы в полной мере передать весь тот спектр эмоций, поглотивший его от понимания, что человек перед ним — и правда практически тот самый Тайрон, его точная копия, теперь, правда, слегка отставшая от оригинала на год.
- Поверить не могу, - Диппер крепко сжал копию в объятиях — Пайнсу, что уж тут говорить, сильно не хватало Тайрона. После "кончины" двойника, его образ продолжал жить в голове мальчика всё лето, а притягательная идея распечатать ещё парочку своих копий постоянно всплывала в голове. С каждым новым захватывающим дух событием моментов, когда особая нехватка того, кто понял бы мальчика без всяких объяснений, становилось всё больше, но Диппер сдерживался, понимания, что понятия не имеет как потом с этими клонами жить — не обливать же их водой сразу после того, как в них отпадёт необходимость. Так что мальчик откладывал идею о создание ещё одного Тайрона бесконечное количество раз, а где-то к середине учебного года уже перестал вспоминать о клоне излишне часто — копировальная машина в любом случае была излишне далеко, а мечтать о несбыточном было уж слишком глупо.
К слову о глупостях — Диппер до сих пор не понимал, как так получилось, что они с Тайроном совершенно не подумали о том, какой эффект может произвести газировка на того, кто, по факту, сделан из одной бумаги. Пайнс нервно хмыкнул, безуспешно пытаясь изобразить смешок. Вышло в высшей степени отвратительно — воспоминания о последних минутах Тайрона, снова пронёсшихся перед глазами, были не из приятных. И, кроме того, мальчик, понятное дело, винил в произошедшем себя, потому что... Ну а кого ещё? Спихнуть вину на другого в любом случае не было просто невозможно — тут с какой стороны ни посмотри, виноватым оказывался исключительно Диппер, а оригинальный или второй, не так уж и важно.

– Но ты всё равно обязательно должен рассказать про всё, что с тобой случилось! – Диппер улыбнулся, а затем, схватив Тайрона за предплечье, несильно потянул в сторону дерева, под которыми сидел некоторое время назад — просто так стоять на месте было не особо удобно для разговора, полного бесконечных вопросов и долгих рассказов.
– И где, кстати, четвёртый? – Диппер помолчал с секунду, а затем, резко осознав, что, в отличие от третьей версии, четвёртый мог и не пережить этот год, быстро замахал рукой. – И-извини, я совершенно не подумал! За год же... Если не хочешь, то можешь не отвечать.
Диппер неловко потупил взгляд, не зная, как лучше замять свой неприятны вопрос, и в конечном итоге решил, что самое лучшее — это сменить тему.
– Я о многом хочу тебе рассказать! Ты же ничего не знаешь — ни о путешествиях во времени, ни о тайном сообществе, ни об авторе, о том, как Билл тогда практически устроил апокалипсис! Стой, да ты же ничего толком об этом треугольнике и не знаешь, точно-точно, там же такое было; за то лето произошло так много всего, ты просто не поверишь, – Диппер быстро затараторил, мысленно ликуя — у него наконец-то появился потенциально благодарный слушатель, которому можно было рассказать о тех событиях, что в последнее время всё чаще и чаще всплывали в памяти, тревожили ум и вызывали тёплую тоску по давно ушедшему лету. А тут — тот самый двенадцатилетний Диппер, ещё не раскрывший личность автора и совершенно ничего и не ведающий! Это же открывало отличную возможность для тринадцатилетнего Диппера почувствовать себя вторым Фордом — таким же всезнающим, делящимся своими знаниями с мальчишкой, который ещё ничего толком и знал обо всех тайнах. От каких-то остатков осторожности теперь не осталось и следа — подобные мыслей окончательно сносили крышу, а в глазах всё ярче загорался огонёк интереса. О какой осторожности тут вообще можно было говорить?

Диппер восхищённо взмахнул руками, не в силах сдержать переполняющего его восторга – наконец-то он мог поделиться с кем-то всеми своими мыслями и историями, зная, что его совершенно точно поймут.
– Там така-а-ая история! Я даже не знаю, с какого момента лучше начать. Но, чёрт, ты не представляешь, каким классным он оказался! – Диппер совершенно не знал, как в нескольких словах можно было рассказать обо всём – о детстве своих дядей, о Форде, изучающем Гравити Фоллс, о портале, разрыве... Пытаясь за предельно короткое время составить примерный план истории, – тут же нужно было рассказывать всё поэтапно, чтобы Тайрон всё понял и не запутался – Диппер чуть не прослушал следующий вопрос. 

– Билл? Билл – это... – Диппер, задумчиво протянув чужое имя, внезапно замолк, на некоторое время словно бы теряя весь свой запал. Слегка нахмурился, отводя взгляд и мысленно ругая себя за то, что сам же, совершенно не подумав, поднял для себя довольно болезненную тему – абсолютно все воспоминания, связанные с Сайфером, не вызывали ничего кроме раздражения, страха, присутствие которого Диппер признавал с большим недовольством, и злобы.
Синее пламя, обхватывавшее его руку, отчаяние, поселившееся в сердце, когда Диппера в буквальном смысле выкинули из собственного тела; разрушенный город, кишащий безумными созданиями, желающими сожрать каждого, кто не успел вовремя скрыться, и ноющее от страха за своих близких сердце – все эти причиняющие лишь боль события Пайнс, несмотря на жгучее желание забыть, помнил так, будто они происходили с ним буквально несколько дней назад. Диппер сжал руки в кулаки и опомнился лишь через пару секунд, когда понял, что его молчание слишком затянулось.

– В дневнике была страница о нём, если помнишь. Он обманул автора... Терроризировал нас с Мэйбл всё лето, – Диппер слегка поморщился, – а что про апокалипсис...
Диппер опять замолчал и с надеждой взглянул на Тайрона, надеясь, что тот сможет задать нужный вопрос, который поможет Пайнсу плавно начать свой рассказ, но тут где-то рядом послышались знакомые, сейчас вызывающие лишь одно негодование, голоса. Диппер раздражённо вздохнул – видимо товарищам надоело ждать, когда он наконец-то вернётся со своей прогулки – и в панике взглянул на Тайрона. Если они его увидят, то Диппер, конечно, сможет им доказать, что его рассказы о клонах были правдивы, но... Но слишком уж многое придётся пояснять и, кроме всего прочего, Диппер уже не был уверен в том, что одноклассники смогут в должной мере оценить знакомство с чем-то по настоящему мистическим и необычным.

Диппер кивнул Тайрону в ответ и, пытаясь изобразить бурную деятельность, схватил валяющийся рядом рюкзак и запустил туда руку, изображая поиск чего-то важного, именно в тот момент, когда его друзья показались на поляне. Пайнс улыбнулся им, излишне нервно и натужно, и когда они заговорили, попытался даже как-то поддержать разговор, параллельно пытаясь придумать что-нибудь, что позволило бы ему деликатно, но при этом быстро устранить товарищей куда подальше. Так что, когда Джастин, улыбаясь и наклоняясь вперёд, похлопал Диппера по плечу и сообщил, что он, оказывается, притащил с собой Некрономикономонополию, Пайнсу, кривя душой, сказал, что он не особо любит эту игру.

– Вы же будете потом во что-нибудь ещё играть? Я вот тогда и приду, – Диппер примиряющие усмехнулся, надеясь, что, когда им наконец надоест играть в одну игру, никто уже и не вспомнит о его словах, – а то сейчас я вам только всё портить буду своей кислой рожей.
Ребята недовольно переглянулись, видимо, не особо веря, что вообще хоть кому-то в их компании могла не нравиться Некрономикономонополия, но ничего по этому поводу не сказали. Только вздохнули, почти синхронно закатывая глаза.
– Ладно, как хочешь. Тогда позже подходи, – Диппер энергично закивал головой, и, как только парни повернулись к нему спиной, с нетерпением взглянул в сторону соседних кустов, с силой заставляя себя усидеть на месте. Нет, Диппер был, конечно, рад, что его новые друзья всё же о нём вспомнили и позвали его играть, но сейчас совсем рядом находился намного более интересный и желанный собеседник. Да и разговоры о следующем месте остановки, новом выпуске комиксов и недавно вышедшей игре явно проигрывали возможности поговорить с кем-то, кто полностью разделял все его чувства и переживания.

– И вот зачем надо было так быстро бежать? – Диппер согнулся, опираясь ладонями на колени, и тяжело вздохнул, стараясь перевести дух. Тайрон сорвался так внезапно, буквально таща Пайнса за собой, что парень даже слегка запыхался от бега и теперь, прикрыв глаза, пытался восстановить дыхание. А, затем, разогнувшись и широко улыбнувшись Тайрону, решил всё же начать свой рассказ. Начать с главного: с того, что произошло ещё до его, Диппера, рождения.
– ...родители выгнали дядю Стэна из дома, и... Тайрон? Ты меня слушаешь? – Диппер неловко улыбнулся, с растерянностью заглядывая двойнику в глаза. Тот выглядел достаточно пугающе – не проявляя никого интереса к словам Пайнса, словно бы даже не слыша его голос, медленно приближался, совершенно ни на что не реагируя и смотря как-то... Отчаянно? – Тайрон? Это совсем не смешно, что случилось?
Диппер, начиная нервничать, оглянулся по сторонам, словно надеясь обнаружить что-нибудь, что могло бы объяснить ему такое странное поведение друга, а, когда опять посмотрел на Тайрона, то, почувствовал, что от его полного боли взгляда, пронизывающего его насквозь, всё внутри сжимается от волнения и жалости.
А потом на его шее сомкнулись чужие руки.

Всё произошло так быстро и излишне стремительно, и Диппер, не ожидающий нападения, даже не понял, как оказался повален на спину – он попытался сделать судорожный вздох и подняться, но его горло сжало в крепкие тиски, а сам он был с силой придавлен к земле. Диппер вцепился в крепко сдавливающие его шею руки, впиваясь в них ногтями, царапая, безуспешно пытаясь отодрать, отодвинуть, убрать их хотя бы на секунду, что-то отчаянно хрипя. Мир в глазах начинал темнеть, и Диппер чувствуя, что сознание начинает медленно покидать его, вцепился в чужое запястье обеими руками, сквозь шум в голове, который звучал в ушах всё громче и громче, с трудом различая голос Тайрона. И когда давление слегка ослабло, Пайнс с большим трудом смог отодрать Тайрона от своего горла и наконец сделать такой желанный вздох, сразу после этого заходясь кашлем.
И тут он увидел нож. Грёбаный нож, занесённый прямо над его головой.
Паника и пробирающий до костей страх за свою жизнь помогли найти в себе новые силы – Диппер резко ударил Тайрона кулаком в лицо. Затем, толкнув его со всей силы в грудь, в конечном итоге спихнул двойника с себя и, всё ещё не до конца отдавая отчёт своим действиям, поднялся на с трудом держащие его ноги, начиная, путаясь в ногах и чуть ли не падая, пятиться назад, тяжело и сбивчиво дыша.

Господи, он действительно собирался его прирезать?

– Ты..! Ты что вообще... Что вообще делаешь? – наконец смог произнести Диппер, постепенно приходя в себя. Он с ужасом смотрел на нож в чужих руках, что буквально секунду назад находился в такой опасной близости от его лица, и, продолжая медленно отступать, пытался в полной мере осознать произошедшее. Сердце в груди колотилось словно бешеное, рука начинала болезненно ныть, видно от не особо удачной встречи с чужим лицом, а ноги постепенно становились ватными – Пайнс уже не чувствовал того прилива адреналина, что секунду назад, и всё сильнее впадал в парализующую его тело панику.
Тайрон, его точная копия, единственный человек, способный в полной мере его понять, тот, кто радостно улыбался ему ещё мгновение назад – именно он только что чуть не убил его.
И, похоже, не собирался отказываться от своей затеи.
– У-успокойся, – начал Диппер, примиряющие поднимая руки, – давай просто спокойно поговорим.
Диппер сглотнул, чувствуя, что ноги словно бы прирастают к земле, и он начинает постепенно, сам того не желая, замедлять шаг - надо бежать, немедленно бежать, а в горле становиться до невыносимости сухо.

Диппер, периодически от волнения сбиваясь с нужных мыслей, – Тайрон в самом деле желал его смерти? Этого же просто не могло быть, нет-нет-нет-нет – пытался придумать какой-нибудь план действий – он припоминал, что в рюкзаке, вроде как, оставалась недопитая бутылка с водой и её можно было бы... Диппер было хотел потянуться к рюкзаку за спиной, но тут же вспомнил – он, излишне увлекшись возможностью провести время с Тайроном, оставил его на той самой небольшой поляне. Лагерь же, где были способные ему помочь люди, находился в неизвестном направлении – он позволил Тайрону утащить его в самую чащу леса и сейчас с трудом мог понять, откуда они вообще пришли. А его друзья же, которые бы могли отправиться на его поиски, не будут вспоминать о нём ещё как минимум час. Он же самолично об этом позаботился.

Идиот, чёрт возьми, какой же он идиот.

Диппер дёрнулся назад, не верящим взглядом наблюдая за Тайроном и замер, заставляя панику внутри него утихомириться – нож, основная опасность, что пугала его больше всего, упал на землю, а Тайрон... Тайрон выглядел совершенно потерянным и напуганным не хуже самого Пайнса – выглядел совершенно не так, как должен был выглядеть тот, кто на самом деле только что пытался хладнокровно и без промедления убить своего близкого друга. И говорил он так отчаянно, крича, чуть ли не плача, и от каждого произнесённого им слова сердце Диппера сжималось всё сильнее и сильнее – каким же он всё же был глупым, безмозглым придурком, не видящим дальше своего носа и упорно не замечающим в каком состоянии находился Тайрон. Идиотом, даже не задумывавшимся о том, что чувствовал его друг, не пытающимся попробовать поставить себя на его место и хотя бы попытаться представить, как ему, должно быть, было тяжело. Он же жил целый год непонятно где, без средств к существованию и кого-либо, кто мог бы ему помочь, укрываясь от воды, зная, что лишь соприкоснувшись с ней, он незамедлительно умрёт. Тайрону было так тяжело – Диппер не мог поверить, что всё это время умудрился не замечать, сколько в его глазах было боли и усталости, ужасающей истощённости и потерянности. Конечно Тайрон хотел отомстить ему, тому, кто обрёк его на подобные страдания, но... Но ведь они был совершенно идентичны – они были способны понять друг друга так, как неспособен был никто другой. Они же ведь просто были не в состоянии стать врагами, желающими друг другу смерти? И он же ещё мог попытаться исправить свою ошибку и попытаться помочь - было ведь ещё не слишком поздно? 
Диппер, пытаясь игнорировать бушующую внутри него паранойю, сделал неуверенный шаг вперёд, протягивая руку, желая помочь Тайрону встать, обнять его, успокоить, ободрить и избавить от этих убивающих его чувств и мыслей, когда слова, произнесённые родным, но сейчас кажущимся совершенно чужим, Диппер даже не сразу понял отчего, голосом, ошпарили его, заставляя отпрянуть назад.

– Что..? – Диппер еле заметно задрожал – картина прямо перед ним была ему до боли в сердце, до спутанных мыслей, до подступающей к горлу тошноты знакома.
Собственное лицо, искривлённое в безумной и излишне широкой улыбке, громкий, заставляющий кровь стынуть в жилах, смех, жёлтые глаза, смотрящие с издёвкой и выводящей из себя насмешкой и это проклятое прозвище, что могло произнести лишь одно существо в этой вселенной – Диппер Пайнс видел прямо перед собой свой настоящий ночной кошмар, невиданным образом просочившийся в реальность, дурное воспоминание, которое он пытался забыть, и которое никогда не должно было оживать.

– Билл? Но мы... Мы же победили тебя, стёрли тебя, как ты... – лепетал Диппер хриплым и потерянным голосом, не шевелясь и словно бы даже и не замечая крепко держащей руки, притягивающей его излишне близко к чужому лицу – страх вновь окутывал его тело, парализуя всё тело. Он был тут, прямо перед ним – Билл Сайфер, треугольный одноглазый демон, когда-то давным-давно захвативший его тело, обманувший наивную Мэйбл, устроивший странногедон, чуть не убивший его одним щелчком пальцев, угрожающий всему миру, его семье... Пайнс, наконец выпадая из оцепенения, с силой вырвал свою руку из цепкой хватки.

– Ты! – этот мудак, трусливое существо, нападающее со спины и использующее других в своих целях, дефектное и, безусловно, совершенно больное создание вселенной, только и умеющий постоянно лгать кусок отборного сумасшествия, каким-то образом вернулся. Захватил тело Тайрона, вероятно, обманув его, такого доверчивого и уставшего жить подобным образом, доведённого до отчаяния и понятия не имеющего, что ему делать, сыгрыв на его чувствах, мечтах, страхах... Внутри Диппера закипала пылающая злость, что совершенно перекрывала всё остальное – в том числе и панику, и чувство самосохранения, велящее ему бежать без оглядки, прятаться, немедленно спасаться от существа перед ним, которое всё продолжало заливаться пугающим, леденящим душу, смехом. "Замолчи, замолкни, заткнись, заткнись, немедленно заткнись!" И, целиком отдавшись охватившей его жгучей ненависти, от которой темнело перед глазами и шумело в ушах, Диппер снова, как и буквально несколько минут назад, занёс руку, повторяя свой удар, больше всего на свете желая, чтобы сразу же после того, как его кулак коснётся этого проклятого лица, оно немедленно исчезло – треснуло, рассыпаясь на тысячи кусочков, испарилось, растаяло – оказалось просто галлюцинацией, разбушевавшейся фантазией. Чем угодно – лишь бы не призраком из той части прошлого, что ужасно хотелось забыть.